Слышащий - Роберт Маккаммон (2018)

– Нет, торт был очень вкусный, – отозвался Кертис и грустно улыбнулся.

– Весь в отца, в Железноголового Джо: гремучая змея укусит, а ты и виду не подашь.

– Спокойной ночи, мам, – сказал Кертис и повернулся к двери, но Орхидея еще не закончила:

– Даже не знаю, смогу ли я завтра пойти в церковь. Спина болит жутко.

– Тебе не помешало бы проветриться.

– По такой-то жаре? Мне кажется, я растаю. Но ты сходи обязательно и скажи всем, что в следующее воскресенье я приду во что бы то ни стало.

– Хорошо, мамуль, – отозвался сын заученной фразой: каждую субботу повторялось одно и то же.

Орхидея выключила светильник, Кертис прикрыл дверь, и спальня погрузилась в тишину и непроницаемый мрак.

Молодой человек отправился к себе, плотно затворил дверь, зажег лампочку под потолком, включил прикроватный светильник, и комната засияла теплым желтым светом. Осмотрев пиджак, Кертис прошелся по нему одежной щеткой и повесил в шкаф. У Кертиса царил безупречный порядок: кровать заправлена, а все вещи на своих местах. Наверняка Старый Крэб, ненавидевший бардак в доме, похвалил бы его.

Кертис начал раздеваться, собираясь лечь в кровать. И вдруг что-то в нем словно бы надломилось, и он как подкошенный упал на стул у окна. Юношу охватила неимоверная слабость. «Как будто бы сидевший во мне Кертис Мэйхью, полный сил и энергии, взял и покинул мое тело», – подумал он.

Кертис вслушался в ночь за окном. В доме Обри, находившемся через дорогу, лаял пес Топпер. Где-то звучала труба: звук то нарастал, то затухал, будто музыка доносилась из плохо ловившего сигнал радиоприемника. Кертис знал, что это музицирует Джордж Мэйсон. Их сосед по-прежнему работал в доках, где в 1920 году с Джо Мэйхью произошел несчастный случай – Кертису тогда было шесть лет. Мейсон этой ночью грустил: звук его плачущей трубы трогал за душу.

«Господи, ну какой же я дурак! – закрыв лицо руками, подумал Кертис. – Это же надо было еще догадаться: убедить себя, будто бы меня действительно пригласили на вечеринку к Гордонам как равного!.. Мне бы не мешало выговориться. Немного поддержки – вот и все, что мне требуется. Мне нужен кто-нибудь, кто выслушает меня», – решил молодой человек и мысленно отправил сигнал на своей особенной волне, такой же таинственной для него самого, как и любая другая радиочастота.

:Привет.:

Кертис подождал, но ответа не последовало.

:Привет, – сосредоточившись, повторил он.

И снова ничего. «Спит, наверное, – подумал Кертис. – Она и до этого, бывало, не откликалась…»

:Привет, – наконец отозвалась его собеседница. Вернее, ее послание произнес внутренний голос Кертиса. Спутать голос чужака со своим внутренним голосом было можно – отличия весьма незначительные, – но Кертису каким-то образом все же удавалось их различать: благодаря то ли интонации, то ли манере строить фразы.

:Ты еще не спишь?:

:Нет, просто лежу, – ответила она мгновение спустя.

:Я тебя точно не разбудил?:

:Нет-нет, все нормально. Я не сплю.:

:И я тоже. Как прошел день? Все хорошо?:

На несколько секунд повисла тишина, а затем она сказала:

:Мой младший брат получил сегодня ремня за то, что он перебежал улицу, когда увидал мороженщика.:

:Что за улица?:

Девочка замолкла, не желая отвечать на вопрос. Кертис улыбнулся: невидимая подруга боялась рассказывать о себе. Он знал только, что его собеседнице было десять лет, большего ему до сих пор добиться не удалось. Кертис предполагал, что девочка живет в Новом Орлеане.