Последний хранитель - Николай Ярыгин (2021)

Как-то я обратил внимание, что хозяин постоялого двора передает какому-то невзрачному молодому человеку кошель, в котором позвякивали монеты. Конечно, мне стало интересно, с чего это он отдает деньги кому-то, и при этом выражение лица у него было, словно он расстается с жизнью. Решил разузнать поподробней, хотя я и догадался, что, скорей всего, это местный криминалитет собирает дань, и если это так, то ведь можно и на верхушку выйти. Но надо получить подтверждение, а то, может, хозяин долг отдает.

Через некоторое время я завел с ним разговор о всевозможных блюдах и обмолвился, что знаю пару неплохих рецептов. Скормил хозяину рецепты ленивого шашлыка, который назвал мясом по-тувирски, и простого медовика, добавив от себя, что можно еще сверху полить взбитыми сливками. Тут почему-то не готовили ни кексы, ни торты, из сладостей были лишь пирожки со сладкой начинкой или пряники. И так постепенно разговорив его, узнал, что он каждую неделю платит за охрану, а проще говоря, чтобы не спалили ему его постоялый двор или самого не избили до полусмерти. Не зря меня учили ненавязчиво проводить расспросы, втираться в доверие, становиться другом в считаные минуты. Наука пригодилась.

Вот я и решил проследить за этим человеком, приходил он всегда вечером, уже в темноте, да и ведь в зимнее время темнеет рано. Сижу, потягиваю пиво и ожидаю появления курьера. В отдел ничего докладывать не стал, прослежу за курьером, а там видно будет.

Наконец в дверях показался курьер, щуплый, небольшого роста парень лет двадцати или чуть больше, пришедший за очередной платой. Парень спокойно подошел к стойке, заказал кружку пива и стал не спеша ее пить, оглядывая зал. Я тем временем поднялся и направился к выходу, решив ждать его на улице. Спрятавшись в темноте, стал ожидать, когда он выйдет. Минут через десять вышел курьер и неторопливо направился к северным воротам выхода из города. Это были единственные ворота, которые закрывались позже всех. Я осторожно крался за ним, прячась в тени домов и деревьев, ночь пусть и была темная, безлунная, но любой темный предмет был виден на фоне лежавшего вокруг снега.

Пост у ворот был неплохо освещен горящими факелами, но выходящих из города не проверяли, солдаты абсолютно не обратили внимания ни на парня, ни на меня. Миновав ворота, я тут же спрятался в темноту, отбрасываемую стеной, и посмотрел, куда направился парень, а тот шел спокойно в сторону посада, расположенного сразу за городской стеной, даже не оглядываясь. Я снова стал за ним красться. Метров через триста парень свернул к кладбищу и направился к одному из склепов. Тут он остановился и оглянулся. Я, не ожидавший этого от него, еле успел упасть в тень надгробия одной из могил.

С противным скрипом он открыл дверь и скрылся внутри. Я, стараясь, чтобы под ногами не скрипел снег, осторожно подобрался ко входу в склеп и заглянул в щель неплотно прикрытой двери. Конечно, я ничего не увидел. Постоял, подумал, прислушиваясь к звукам, но было на удивление тихо. Потом все-таки рискнул и резко открыл дверь. Навесы жалобно взвизгнули, но я уже был внутри, приготовившись к любым неожиданностям. Но никаких неожиданностей не было, как не было и никого внутри. Дождавшись, пока глаза привыкнут к еще большей темноте, я оглядел помещение, в котором находился.

Внутри склепа у стен стояло несколько саркофагов, на одном из них крышка была сдвинута и располагалась поперек гробницы. Подойдя и заглянув внутрь, различил ступени, ведущие куда-то вниз. Перемахнув через борт гробницы, принялся, осторожно нащупывая ногой ступени, спускаться.

Ступеней было ровно тридцать, и, спустившись до самого низа, увидел где-то вдалеке неяркий свет, а передо мной был неширокий туннель, облицованный камнем. Многого рассмотреть не получилось, я прошел чуть вперед и вдруг почувствовал сзади опасность, стал разворачиваться, но не успел. В голове словно разорвался снаряд, и я провалился во тьму.