Все старались действовать быстро, но все равно опоздали, да и местные бандиты решили оказать сопротивление, и некоторые дома пришлось брать штурмом. Район шумел, как потревоженный улей, некоторые улицы были перегорожены баррикадами из разного хлама, в нас летели камни и даже стрелы. Но мы все-таки задержали двоих из пяти руководителей «ночников». Остальные как-то умудрились просочиться через посты, хотя, думаю, не без помощи тех же городских стражников. Да и предупредил «ночников» кто-то из тех, кто знал о начале операции тайной стражи, и сдается мне, это кто-то из городской администрации.

При проверке одного из домов меня что-то насторожило, что – я пока не понимал, но тем не менее что-то не давало покоя. Я еще несколько раз обошел комнату, что-то было не так, но что – пока непонятно.

– Серж, – позвал меня Грассо, – ты чего там застрял?

– Сейчас, уже иду, сеньор граф, – ответил я и потянул дорожку, которая большей частью находилась под столом, там, где никто не ходит. – Граф, подойдите сюда, здесь кое-что интересное, – позвал я Грассо, увидев под дорожкой люк погреба.

– Ну что там еще? Ух ты, надо бы проверить, – отреагировал мой начальник. – А ну, не лезь! – прикрикнул он на меня и добавил примирительно: – Мало ли что там может быть.

Позвали стражников, отодвинули стол и приоткрыли люк. В свете факелов увидели ступени, ведущие под пол, и стали осторожно по ним спускаться, прислушиваясь. Ступени уходили метров на десять в глубину и переходили в короткий коридор, заканчивавшийся мощной дверью. Осторожно открыли дверь, и в нос ударил запах нечистот, немытого тела и другие запахи присутствия большого количества людей в малом пространстве. Свет факелов выхватил из темноты около трех десятков людей, преимущественно девушек, молодых женщин и детей обоих полов. Были тут и парни, но было их мало, и они были сильно избиты. Люди испуганно жались к стенам, не понимая еще, кто мы и что здесь делаем.

Принесли больше факелов, граф Грассо приказал прислать сюда кареты и вывозить людей в гвардейские казармы. Людей загрузили в кареты, некоторые так ослабли, что не могли самостоятельно передвигаться, и им помогали идти, а детей просто перенесли, и всю эту кавалькаду из десятка карет под охраной тех же гвардейцев отправили в казармы.

– Ну, барон, вы молодец, это же надо, так вот куда пропадали последнее время люди, ну ничего, ничего, разберемся, – не скрывал своей радости Портер.

Последнее время стали поступать постоянные жалобы на пропажу людей – детей, девушек, началось это еще до моего появления в столице. И таких жалоб и заявлений накопилось уже больше сотни.

Граф приказал всему отделу тоже отправляться и заниматься арестованными и вызволенными из подземелья, кому в казармы, кому в тюрьму – проводить опросы, допросы и другие следственные действия. Впереди была неспокойная ночь, да и последующие дни спокойствия не обещали. Мне достались казармы и установление личностей, а также опрос спасенных из подземелья.

Делалось все просто, выяснялось имя, род занятий, место проживания, как попал в подвал. Все тщательно документировалось, после чего опрашиваемому вручалась миска с кашей и вызывался следующий. Утром должны были послать за родственниками или соседями, чтобы подтвердили личность оного, и он или она отпускался с условием прибыть на суд, чтобы свидетельствовать. С детьми поступили проще, с утра глашатай должен был прокричать о том, что, у кого пропали дети, должны прийти и посмотреть, если опознают и те, и другие друг друга, то дети тоже отпускались под роспись забиравшего.

Закончили разбираться под самое утро, передали все списки и самих людей прибывшим нам на замену служащим тайной стражи, и я, а также другие участники операции, отправились по домам. Ехал не спеша, морозец пощипывал щеки, в голове крутились мысли о том, что сейчас смою с себя пот и всю эту вонь, которая, казалось, пропитала всего меня, потом поем и спать.