Последний хранитель - Николай Ярыгин (2021)

Хитрыми разговорами и подходами Бархас убедил правителя, или, вернее, того, кто прятался в его теле, принести из мира, куда пробили проход, что-то, что помогло бы в войне с народами континента. Тот долго не соглашался, но потом поддался уговорам и стал таскать всяких чудищ, от которых оторопел даже верховный шаман. Сейчас уже было два десятка драгонов с поводырями да несколько десятков огромных трехметровых гигантов ербитов. Правда, последние были тупые и неповоротливые, ну да сгодятся.

Но когда верховный шаман начал готовить войну против королевств, это почему-то не понравилось духам предков. «Не смей, – доносилось ему дуновением ветра, – погубишь народ», – но Бархасу уже было все равно. Чем дальше, тем все меньше и меньше они откликались на его зов, а потом и совсем перестали появляться. Зато стал донимать его покровитель континента и младший божок Альторн. Тот и угрожал, и увещевал не рвать ткань между мирами и закрыть пробой. Но Бархас уже закусил удила и, как сорвавшийся с повода конь, летел к пропасти.

А потом тонгирцы все-таки захватили половину королевства Грамия, небольшого, компактного, практически без боев. Захватив при этом неплохие трофеи, которые поделили не столько между вождями, сколько между воинами. Армия воспряла духом, у тонгирцев впервые за столетия появились рабы, и жизнь стала казаться интересней, потому что вожди обещали процветание в будущем. Стали формироваться отряды из желающих для нападения на ближайшее королевство Альторн и еще уцелевшие земли Грамии. Разрешалось захватывать рабов, да и все, что попадется. От желающих не было отбоя, угоняли и увозили все, что попадало под руку – скот, домашнюю утварь, изделия кузнецов… Часть захваченного отходило вождям, две части – участвовавшим в нападении.

А сейчас он умирал, и ему было все равно, что дальше будет, несколько дней назад он своею властью отвел от пробоя почти всех воинов, оставив на охрану всего десяток. Но по дороге к месту пробоя были еще посты и заставы, так что легкой жизни тем, кто отважится закрыть пробой, не будет.

Почему-то ему захотелось дать шанс тем, кто придет закрывать этот пробой. Он даже не стал назначать себе преемника, пусть дерутся за должность, усмехнулся он в последний раз и навсегда закрыл глаза.

* * *

Добирались мы до пограничной крепости неделю, ночевали на постоялых дворах, только последние сутки пришлось заночевать в пограничной деревне. Лантр де ла Висторн, помощник коннетабля герцога северных земель, был графом и мужчиной моих лет. На всех нас смотрел с пренебрежением и брезгливостью. Я уже упоминал, что в большинстве своем местное дворянство представляло собой вздорное, спесивое общество. Помощник коннетабля был ярким его представителем. Только появившись, он сразу же заявил, что, так как он тут главный, слушаться его беспрекословно, иначе не подчинившихся ждет экзекуция. Зачем он это говорил, народ здесь собрался боевой, служаки, и что такое приказ и подчинение командиру, знали не понаслышке. Хочется лишний раз показать свою значимость или от небольшого ума. От этого его заявления я невольно скривился, и граф обратил на это внимание.

– Вам что-то не нравится, барон? – спросил он раздраженно. Прибывшие с ним несколько воинов ухватились за ручки мечей.

– Да нет, граф, я готов вам подчиниться при следовании к крепости, а там у меня свое задание, – ответил я и коротко поклонился.

– И какое у вас задание, интересно мне? – проговорил он, наливаясь кровью.

– Об этом вы можете поинтересоваться у маркиза Микеля де ла Доренье. – Казалось, графа, сейчас хватит удар, так его лицо налилось кровью, но мое упоминание о маркизе немного охладило его пыл.

– По возвращении в столицу я обязательно поинтересуюсь этим у маркиза, но бойтесь, если вы меня обманули, барон.

Я пожал плечами и промолчал.