Кровь эльфов - Анджей Сапковский (1994)

Цири покачала головой, приподняла крышку сундучка, показала вылинявшее просторное платьице, серо-голубой кафтанчик, льняную рубашку и шерстяную блузку, напоминающую хламиду.

– Это мое, – сказала она. – В этом я сюда приехала. Но теперь не ношу. Бабьи шмотки.

– Понятно, – насмешливо поморщилась Трисс. – Бабьи не бабьи, а пока придется надеть. Ну, живей раздевайся. Дай-ка я помогу… Ё-моё! Это что такое?

Руки девочки были покрыты огромными, налитыми кровью синяками. Многие уже пожелтели, некоторые были совсем свежими.

– Это еще что, черт возьми? – зло повторила волшебница. – Кто тебя так отделал?

– Это? – Цири глянула на руки, словно была удивлена количеством синяков. – Ах это… Ветряк. Очень медленно работала.

– Что за ветряк? Говори толком!

– Ну ветряк, – повторила Цири, поднимая на волшебницу свои огромные глаза. – Ну такой… Ну… Я на нем учусь вывертываться при нападении. У него такие лапы из палок, и он крутится и размахивает этими лапами. Надо очень быстро прыгать и уворачиваться. Надо вырабатывать… лефрекс. Ежели нет лефрекса, то ветряк хватает тебя палкой. Вначале этот ветряк ужасненько поколачивал. Ну а теперь-то…

– Снимай штанишки и рубаху. О боги! Дева! Как ты вообще можешь ходить? Бегать?

Оба бедра и ляжки были черно-синими от кровоподтеков и припухлостей. Цири вздрогнула и зашипела, пятясь от волшебницы. Трисс выругалась по-краснолюдски. Хуже некуда.

– Тоже ветряк? – спросила она, пытаясь сохранять спокойствие.

– Это? Нет. Вот это ветряк. – Цири равнодушно указала на роскошный синяк пониже левого колена. – А эти – другие… Это маятник. На маятнике я отрабатываю шаги с мечом. Геральт говорит, что я уже в норме… На маятнике. Говорит, у меня есть это… ну… Чутье. Вот – чутье есть.

– А если не хватит чутья, – скрежетнула зубами Трисс, – тогда, полагаю, маятник тебя саданет?

– Обязательно, – поддакнула девочка, глядя на чародейку и явно насмехаясь над ее неведением. – Еще как саданет-то!

– А здесь? На боку? Это что было? Кузнечный молот?

Цири зашипела от боли и покраснела.

– С гребенки свалилась…

– …и гребенка по тебе саданула, – докончила Трисс. Ей было все труднее сдерживаться.

– Ну как же гребенка может садануть, – фыркнула Цири, – если она вкопана в землю? Не может! Я просто упала. Училась делать пируэт в подскоке, и у меня не вышло. Вот и синяк. Потому что ударилась о столбик.

– И лежала два дня? И дышать было трудно? Болит?

– И вовсе нет. Койон размассировал меня и снова посадил на гребенку. Так надо, понимаешь? Иначе испугаешься навсегда.

– Что-что?

– Испугаешься навсегда, – гордо повторила Цири, отбрасывая со лба пепельную челку. – Не знаешь? Даже если с тобой что-то случится, надо все равно сразу же возвращаться на снаряд, иначе станешь трусить, а если будешь трусить, то фига с два у тебя получится. Нельзя отказываться от тренировки. Так сказал Геральт.

– Надо будет запомнить, – процедила волшебница. – Да и то, что автор – Геральт. Недурственный рецепт на жизнь, только я не уверена, годится ли он при любых обстоятельствах. Но его довольно легко реализовать за чужой счет. Итак, отказываться нельзя. Даже если тебя повалят на землю и примутся колотить как только могут, ты должна встать и продолжать тренировки. Иначе… фига с два?

– Конечно. Ведьмак не боится ничего.

– Серьезно? А ты, Цири? Тоже ничего не боишься? Отвечай честно.

Девочка отвернулась, закусила губу.

– Никому не скажешь?

– Не скажу.