Жена по контракту - Виктория Вестич

— Но… — пытаюсь возразить растерянно, но Костя перебивает:

— Несколько часов эта информация подождет. Тимура вот-вот привезут, — он бросает взгляд на наручные часы, — буквально минут через пять. Сначала это, потом все остальное.

— Но ведь это важно!

— Знаю. Просто дай мне возможность немного пообщаться с сыном. Наш с тобой разговор затянется надолго, а я хочу провести с ним немного времени.

Мне снова хочется возразить, что от моей информации зависит слишком много всего, что он должен узнать о ней как можно раньше. Но… все-таки Костя имеет право хотя бы на час общения с Тимом. А потом уже расскажу все, с самого начала.

— Ладно, — с трудом выдавливаю согласие.

Словно почувствовав мою тревогу, Лютый успокаивает, повторяя то, что уже говорил немного раньше:

— Вы в безопасности. Демид тоже. За пару часов ничего не изменится, — он поднимается с места и направляется к двери.

А я понимаю, что пора. Пора, черт возьми, поднять и другой, не менее важный вопрос.

— Я не знаю, как сказать Тимуру, что его папа не Демид… — поднимаясь следом, выпаливаю я.

Хорошо, что Костя в этот момент стоит ко мне спиной. В глаза я бы сказать не решилась. Он ведь не дурак, поймет, к чему я клоню…

Костя останавливается в дверях и, помедлив пару секунд, оборачивается ко мне. Молча выжидающе смотрит на меня. Спрашивать что-то и поддерживать разговор не собирается и мне приходится, замявшись, произнести:

— Ты ведь для него чужой человек совсем…

— Соня, — мрачнеет Лютый, — только не говори, что ты сейчас начнешь уговаривать оставить всё как есть и подождать.

— Почему?

— А чего ждать, мелкая? Когда он вырастет? И что изменится тогда? Тимур будет все так же считать отцом Демида, всё только усложнится в разы. Пока он маленький, воспримет эту новость проще. Через несколько лет он вообще может забыть, что его воспитывал кто-то другой. Ему ведь всего два года.

— Почему он должен забыть? — удивляюсь я, — Мы же живем вместе с Рокотовым.

— И ты планируешь продолжать жить с ним и дальше?

Этого вопроса я ожидаю меньше всего. Да и, признаться, я вообще обо всем этом не думала с такого ракурса. Все время искала выход из ситуации, как защитить Тиму, а не о том, что будет в будущем. Так далеко я просто боялась загадывать…

— Н-не знаю, — запнувшись, признаюсь честно.

Лютый огорошивает новым вопросом, который влетает как удар под дых:

— Ты его любишь?

— Послушай… — отвожу взгляд, стараюсь не смотреть в глаза Косте.

— Просто ответь.

Приходится поднять голову и посмотреть на Лютого. Твою же… Нельзя вообще такое спрашивать, когда твой муж лежит там, в реанимации! Когда ты — единственный близкий человек, который у него есть!

— Хватит, — раздраженно морщу нос, — Моя личная жизнь вообще к делу не относится. Я думала, ты привез меня сюда, чтобы помочь, а не чтобы допрашивать о моих отношениях с мужем.

— Это ведь простой вопрос, — голос Кости на мгновение становится ледяным.

— Это бестактный, совершенно неуместный и хамский вопрос! — обрубаю сердито.

Лютый вздергивает бровь и смотрит на меня с выражением крайнего интереса на лице. Складывает руки на груди и уточняет:

— В каком же, прости, месте он бестактный?

— Чужим людям такие вопросы задавать некрасиво!

— А ты мне не чужая, — ухмыляется Костя уголком губ, — Если ты забыла, у нас общий ребенок.

— Это еще ничего не значит! Мы с тобой переспали только один раз и то по чистой случайности! — отрезаю вспыльчиво.

— Чистой случайности? — удивляется Лютый и фыркает, — Ты набросилась на меня в коридоре и совершенно идиотскими приемчиками пыталась соблазнить.

— Бедняжка! Сейчас заплачу от того, как тобой, бедным, воспользовалась злая тетя! — цежу ядовито, прожигая его взглядом.

— Почти так и было, — Косте не удается сдержать улыбку и его веселость бесит меня еще больше!