Жена по контракту - Виктория Вестич

Зря я переживала, что Лютый с сыном не найдут общего языка. Они не просто очень быстро подружились, но и вообще оказались копиями друг друга, такое между ними было взаимопонимание. То они собирали вместе конструктор, то устраивали гонки, то на мечах игрушечных дрались. Не знаю, что для меня оказалось увидеть неожиданнее всего — такого активного и веселого Тимура или Лютого с машинкой в руках.

Даже за ужином они не могли перестать болтать. Я и за стол-то их усадила еле-еле, только когда голос слегка повысила. Когда тарелки убрала и вернулась в гостиную, они вдвоем уже чинно смотрели мультики. На секунду я даже остановилась, боясь нарушить эту идиллию. Тиму и правда дико не хватало отца. Демида я не подпускала к сыну, переживая, что он заодно с Климом и может ему навредить. Поэтому, наверное, он так потянулся к Косте…

Уговорить пойти спать Тимура удалось только после того, как Лютый пообещал, что утром они пойдут запускать в пруду кораблики. И даже несмотря на то, что сын уже засыпал и сонно тер глаза, лежа в кровати, все равно не переставал делиться впечатлениями, тараторя без умолку. Лишь спустя полчаса успокоился, устав за день.

Я сижу с Тимом еще несколько минут, легонько поглаживая его по волосам, и лишь после этого, осторожно прикрыв дверь, спускаюсь вниз. Блуждаю по темным комнатам некоторое время, в поисках Лютого, но нахожу его на улице. Он сидит на примыкающей к дому террасе, и я направляюсь к нему.

— Уснул? — спрашивает Костя. Он приглушает свет и делает его чуть теплее, так, что теперь становится еще уютнее.

— Угу, — киваю и опускаюсь в кресло напротив него, — Спит, как младенец. Он последнее время беспокойно спал.

Зябко ежусь и поглаживаю себя по плечу. Несмотря на то, что ночь летняя, веет прохладой. Наверное, от воды — пруд как раз неподалеку.

Лютый поднимается с места и вытаскивает плед с полки стоящего между нами низкого столика.

— Неудивительно. Думаешь, он не чувствует твое настроение? — хмыкает он, накрывает мои плечи пледом, и снова садится напротив.

— Спасибо, — говорю благодарно и тут же заворачиваясь в теплую ткань.

Костя делает глоток алкоголя, не сводя с меня глаз, и я тоже не отвожу их, как делаю по обыкновению, а продолжаю эту игру в гляделки.

— У меня замечательный сын, — произносит Лютый.

Не сумев подавить улыбку, поспешно подтягиваю к подбородку краешек пледа, чтобы спрятать ее. Тимур — моя единственная радость, моя гордость, мое счастье. Не могу не улыбаться, когда о нем говорят хорошо. Тем более родной отец.

— Вы поладили, — отвечаю я, — Не знала, что скажу это, но тебе очень идет быть отцом.

— Ты разве не поняла это по Лесе? — хмыкает он самодовольно.

— Тогда я была какой-то… слишком юной, наверное. Не замечала таких вещей. Точнее, не видела все так, как вижу сейчас.

— Два с половиной года прошло всего лишь. Хочешь сказать, повзрослела? — вздергивает уголок губ в ироничной усмешке Костя.

— Да, — я киваю без тени улыбки.

Несомненно. Это небольшой промежуток времени, но не в том случае, когда ты каждый день живешь с мыслью, что твоему ребенку угрожает опасность и тебе нужно что-то делать, что-то придумать, лишь бы защитить его. Лютый задумчиво вертит бокал, в котором на свету, переливаясь, поблескивает янтарный по цвету напиток.

— Может, прикажешь кому-то из своих людей привезти Лесю? Тим бы познакомился с сестрой и я… я бы тоже ее повидала, — решаюсь произнести я. Замечаю, как Лютый мрачнеет и поспешно добавляю уже без тени надежды, — Я по ней очень соскучилась.

Костя со стуком ставит стакан на стол и щелчком пальца отправляет его скользить по столу, а сам подается вперед и требует коротко:

— Расскажи мне все.

Полностью игнорирует мои слова. И я решаю их не повторять. Глупо думать, что он просьбу увидеться с Лесей не услышал, учитывая, что сидит напротив. Лучше попробую утром снова завести этот разговор, не стану дальше давить.