Мир для его сиятельства. Записки начинающего феодала - Сергей Кусков

— Завязывал бы ты, вашсиятельство, с бабами, — дал мне дельный совет один из десятников. Ну, как бы он офицер, ему если не по статусу мне советы давать, то хотя бы выражать общее мнение, доносить до меня то, о чём остальные только молчат — уже можно. — Так и надорваться можно.

Куча смешков вокруг. Мы добежали, и я, согнувшись буквой «зю», стоял посреди двора, пытаясь продышаться. Нафиг, больше никакого алкоголя перед пробежкой! Спорт в ширнармассы, а не растление и декаданс!

— Так ведь в поход скоро, — более-менее восстановив дыхание, парировал я. — Вначале разбойников будем бить. Потом орков. — Слово «орк» как слово-паразит с моей подачи в народ уже пошло. Слишком часто оговаривался. — А там не до баб будет. Особенно за Кривым Ручьём. Разве степнячку пленим и заломаем, но вдруг степнячки страшные, волосатые и клыкастые, и на неё не встанет?

Замковый двор огласил дружный гогот полусотни мужских глоток. Отшутился, засчитано.

— Брат, что ты решил насчёт своего воина и его жены? — строго и вычурно спросила Астрид за завтраком, будто имперская принцесса на международном приёме. Так официально со мной на памяти Ричи она ни разу не разговаривала. Когда дулась — бывало, выпендривалась, но не долго, а тут, похоже, будет долгоиграющая пластинка. «Дорогой дружок, хочешь я расскажу тебе сказку? Кр-р-р-рк! Дорогой дружок, хочешь, я расскажу тебе сказку? Кр-р-рк!» «Дорогой Рикардо-Рома, я на тебя зла и дуюсь, и понятия не имею, что тебе сделать, чтобы я тебя простила! Думай, пока я добрая и в принципе готова тебя простить». Да нафиг пошла! Погостит в замке, пока Вермунд с баронами не разберётся. Как ширма. А как бароны поймут, что консул — первое для них лицо графства, даже важнее собственно меня, пусть валит в свою Кастильяну, я ещё родственничку на вторую башню денег дам, чтоб только с глаз долой её забрал.

— Ничего, — покачал я головой, орудуя вилкой. Да-да, в этом мире есть вилки. Трёхзубые, более широкие и короткие, чем наши, но тут их уже придумали. Лучше бы, сука, бумагу изобрели!

— Ничего? — картинно напряглась она.

— Угу. Мне понравилась его женщина. Он не смог ей дать по рукам, не смог удержать. А ещё показал, что готов за неё драться. Я согласен. Драться — так драться. Кто победит — тот её и получит.

— То есть ты собрался драться с отроком гвардейской сотни чтобы забрать себе его жену, — отвесил челюсть Вольдемар.

Я не стал ерепениться и честно кивнул. Чем ввёл его в ещё больший ступор и охренение.

— Церковь против такого непотребства! — тут же вскинулся падре. — Рикардо, брак — это союз, освящённый господом. Его нельзя разрушить поединком. Ваши договорённости ничто перед ликом Его.

— Вот, отец Антонио дело говорит! — поднял я вверх палец. — Брак — это таинство, освящённое божественными силами. Значит пусть божественные силы и решат, кто из нас прав. Нет?

Присутствующие мало что поняли, ибо Марина будет держать язык за зубами — знаю её типаж. А догадаться до вызова божий суд — надо постараться. Ибо дело не государственной важности, всего-то из-за шлюхи спор — никто такие силы в своём уме привлекать ради него не будет. Как бы. Из местных. Хорошо быть Лунтиком, хорошо собакою, где хочу своё выкручу, где хочу — покака… Так, стоп, стихоплёт из меня плохой, лучше не надо.

— Я не позволю проливать кровь из-за шлюхи в моём замке! — озверело выпалила Астрид, сверкая очами. Боже, как я люблю грозных женщин! — И при этом прикрываться именем бога!

— Сестрёнка, езжай-ка ты в Кастильяну, и там позволяй или не позволяй что хочешь кому хочешь! — мило и с улыбкой парировал я, и впервые встретил понимание во взгляде сидящего с другой стороны от неё родственничка.