Мир для его сиятельства. Записки начинающего феодала - Сергей Кусков

Стены мы не контролируем, дозором не обходим. Нафига? Держим только ворота. Проблем с их захватом не возникло — все ворота, кроме восточных, почти не охранялись. А когда с тобой рядом встаёт два десятка графских профессиональных воинов, отдающих приказы, трясущих непонятным пергаментом, и все они с тетивой на луках и мечами за поясом… А ВНУТРИ городских стен курсируют их собратья на конях… Это заставляет задуматься, а надо ли геройствовать? Тем более мои десятники везде убеждали, что это не захват, власть в городе не сменилась, и они могут продолжать службу на благо своему народу и интересов местной торгашни. Как доказательство — оружие никто ни у кого не забирал. Просто въезд в город и выезд из него на ближайшие несколько дней только с разрешения его сиятельства, которому дал такие полномочия сам король.

Пока суть да дело, пока разберутся, что король мне ничего не давал — уйдёт время. Прав не тот, за кем истина, а тот, кто громче кричит, а я кричал, что выполняю миссию короля, очень громко. А это в восприятии аборигенов, меняло ситуацию кардинально.

Проблемой стали только собственно ворота святого Стефана, где скопилось до сотни стражи. Там позволить себе встать в воротах, оттеснив от исполнения долга стражу, и перекрыть въезд, не вышло бы по любому. А потому ворота были блокированы снаружи — никто к ним не мог приблизиться на полёт стрелы, всех гнали ссаными тряпками прочь, и с латной конницей не поспоришь. А мы перекрыли к ним подходы изнутри — мы ж были уже на территории города. Стража стояла на воротной башне и прилегающих стенах часа два, пока Ковильяна лично лаялся с их начальством, убеждая, что «антитеррорестическая операция для всех», «они могут нести службу, но покидать город никто не сможет» и так далее. Когда до служивых дошла ситуация на всех остальных воротах и в порту, и что их «стояние на Угре» ничего не даст, рядовые бойцы постепенно разошлись. Оружие, как им и обещали, никто ни у кого не отобрал. А затем плюнули и ушли и решающие, уступив место людям Ковильяны, оставив дежурную смену параллельно моим воинам — на всякий.

И только решив все проблемы с захватом города, я подъехал к магистрату. Спокойно, медленно, вальяжно.

— А куда торопиться? — усмехнулся на вопрос нашедшего меня в пределах городских стен Алькатрасу. — Знаешь, Доминик, анекдот такой есть. Стоят два быка на холме, молодой и старый. А внизу коровы пасутся. Молодой предлагает: «Ой, а давай быстренько спустимся и покроем вон ту чёрную, с белыми пятнышками». Старый мотает головой — нет. «А давай тогда быстренько спустимся и покроем вон ту рыженькую, которая нам хвостиком машет».

Окружающие нас отроки, невольно слушающие разговор — стены домов тут сошлись слишком тесно, улочки маленькие, и говорил я громко — захихикали.

— «Нет», — говорит старый бык. «А давай тогда быстро спустимся и покроем…» — начал молодой, но старый ему: «Нет, мы не будем этого делать! Мы спустимся медленно-медленно… — Я сделал загадочную паузу, и рубанул концовкой. — «…И покроем ВСЕХ!»

Дикий ржач стоял на половину улицы. Хорошо что боковых улочек много и местные все успевали от нас туда прятаться, пропуская.

В общем, к магистрату подъехали в хорошем настроении. Даже то, что я потопил корыто из Таррагоны, не трогало. Будут осложнения, да, но если прогнусь — потом разогнуться не дадут. Не тот партнёр Великий Легат, чтобы в малости ему уступать. Местная стража всё также потела, сгрудившись у входа, ощетинившись алебардами. «Мирняк» уже по всему городу понял, что попадос, надо ближайшие часы дома переждать, и улицы были час как пусты. Как и Сенатская площадь. Только наши и стража. Стражи прибавилось — со всего города, видать, подтянулись, до полусотни было только на улице.