Эсминцы и коса смерти. Том 2 - Августин Ангелов

Досмотреть сон Лебедеву не дала корабельная сирена. А еще он почувствовал, как вибрирует стальное тело эсминца, набирая ход и маневрируя. Эсминцы ПВО снова отбивались от авианалета противника. «Как же так, ведь этот дедушка, отец матери, Кирилл Игнатьевич, умер еще в 39-м? Да и я давно не маленький. И что за волшебный «маузер», который никогда не промахивается? И что за звериные тропы? К чему же такой сон?» — недоумевал Александр под грохот зенитной канонады.

Глава 25

Проснувшись, Александр Лебедев почувствовал себя значительно лучше. Он поднялся с дивана, накинул теплый бушлат, которым его накрыли заботливые товарищи в качестве дополнительного одеяла, и вышел из кают-компании на палубу к леерам шкафута правого борта. Рана под повязкой после пробуждения болела меньше, а горячка прошла. Саша увидел, что солнце постепенно клонится к закату, а эскадра снова стоит на рейде Либавы. Заканчивался четверг, 26-е июня.

Лебедев был рад, что остался жив и даже, вроде бы, выздоравливал, хотя и чувствовал еще слабость в теле и легкое головокружение. Над городом в первый раз с начала войны Лебедев не заметил ни дыма, ни самолетов. О войне в этот момент не напоминало почти ничего, кроме его собственной раны. Воздух потеплел, ветерок чувствовался слабо, вокруг разливался в морском воздухе хороший летний вечер. Рядом с Александром возле лееров шкафута никого не было, на эсминце все занимались обычными делами вахты.

Поразмышляв о своем странном сне, который приснился в горячке, Александр подумал, что в бреду и не такое присниться может. Хотя, конечно, военная удача, о которой говорил во сне покойный дед, совсем не помешает. А вот Пете Ефимову не повезло, удача ему не улыбнулась. Теперь Александру предстояло написать письмо-похоронку его родным. Ведь это, можно сказать, святая обязанность. Тем более, что парень погиб из-за его, Лебедева, командирской оплошности. Все же, сказывается отсутствие сухопутного боевого опыта. Неважный, наверное, он командир для диверсантов…

Его мрачные мысли прервал Пашка Березин, который незаметно подошел, выразил радость, что старлей поправляется и сразу начал рассказывать ему последние корабельные новости. Оказывается, на эсминце не осталось никого из морских пехотинцев. Их всех уже выгрузили на берег. Получалось, что Саша проспал почти весь день. А новостей было много.

После гибели Пети Ефимова на «Якове Свердлове» не хватало радиста, и новый начальник радиорубки, лейтенант Женя Скворцов, предложил Березину, как корректировщику уже достаточно неплохо освоившему радиодело, перейти из машинной команды на должность младшего радиста. Они разговорились, когда Березин пришел в радиорубку, чтобы сдать аккумуляторы от радиостанции корректировочной группы на подзарядку. И Женя много всего интересного Пашке рассказал. Теперь все эти новости Пашка пересказывал Лебедеву и, заодно, просил похлопотать об его переводе в радисты перед каперангом Малевским.

К этому моменту боевые действия вокруг Либавы приняли позиционный характер. После разгрома, учиненного советским десантом в Паланге и Кретинге, немцы перегруппировывали свои силы, задействованные на приморском фланге. Главный удар на этом участке фронта теперь наносился вермахтом в обход Либавы и подальше от морского берега, простреливаемого кораблями. На расстоянии шестидесяти километров от города важное сражение шло за железную дорогу, ведущую из Либавы на Ригу. Там борьба развернулась на тридцатикилометровом отрезке от станции Скрунда до станции Салдус. И вся интенсивность боевых действий переместилась туда. А вокруг города немцы окопались за пределами зоны обстрела корабельной артиллерии и устраивали лишь беспокоящие вылазки и авианалеты.