На пороге Тьмы - Андрей Круз (2010)

— Тогда подгоняй мотоцикл к их сектору: там покажут, где машины дежурной группы, — и дуй к ним.

— Есть.

На первом этаже обнаружилось аж две караулки, находившиеся рядом. Я вошел в ту, в которой на двери были написаны буквы «ММГ», и наткнулся на Федора Мальцева.

— О! Вован! — поприветствовал он меня. — К нам определили, что ли?

— Похоже на то: с вами на сутки остаюсь.

— Нормалек! — обрадовался он. — Я к Антонову бегал, просил, чтобы с нами поставили.

— А Власов здесь кто? — спросил я. — Мне бы доложиться надо.

— Я Власов, — сказал среднего роста круглолицый мужик, подходя к нам и протягивая руку. — Мотоциклист?

— Ага.

— Отлично, ввели в штат, значит. Пойдем, покажу где что и с пулеметчиком познакомлю.

Караулка, как оказалось, состояла аж из трех комнат. В первой, в которую вошел, народ отдыхал и книжки читал, во второй спали, хоть бодрствующей смены здесь не было, на вызов кидались всей толпой, оставляя одного дежурного на телефонах, а третья комната была тесной, закрывалась решеткой и была оружейкой.

— Карабин при себе держи — он твой постоянный, — объяснял Власов, — а вот гранаты, очки, шлемы, пулеметы — это все здесь хранится и переходит от дежурной группы к сменяющей.

Он обвел рукой целый ряд незапертых оружейных пирамид, затем открыл одну из них.

— Видал? Тут гранаты к карабинам… — Он указал на плоские ящики. — А, у тебя «американец», гранат не предусмотрено, — бери ручные. В той пирамиде пулеметы, очки из шкафа берешь… а, у тебя свои есть, хорошо. Без очков на выезд нельзя: можно нарваться. Подвесную получил?

— Ага.

— Три «лимонки» и три немецких «толкушки» берешь и вот так их распределяешь, — показал он на себе. — Загружайся, потом пойдем и пулеметчика покажу.

Пулеметчиком оказался Паша — тот самый, что ехал вчера со мной в «пепелаце». Обрадовался, поздоровались.

— Мобильную огневую точку решили добавить, а то иной раз не хватает поддержки с фланга, например, — объяснил он суть нашей совместной службы. — Все пулеметы на грузовиках, а если кто серьезный полезет или сразу кучей, то прикрыть некому. Ну и разведка по маршруту.

— Какой из меня разведчик, если города ни хрена не знаю? — поразился я.

— Я знаю — буду подсказывать. А вообще, надо учить где что: в нашем деле чуть не самое важное. Чай будешь?

Я покосился на внесенный откуда-то самовар и решил не отказываться.

— На будущее ты обзаводись теперь своей кружкой, вилкой-ложкой и прочим, мы с дежурства не отлучаемся — тут едим. Ты с сахаром пьешь?

— Две ложки.

Паша кивнул, сыпанул в алюминиевую кружку пару ложек сахара, плеснул заварки, залил все кипятком из самовара:

— Держи.

— Ага, спасибо.

— Вон диваны, вон полка с книгами — в общем, располагайся. Сухари к чаю вон, в вазе. Нам до десяти утра дежурить.

— А вызовы часто?

— Часто, так что не расслабляйся. А чем ближе зима, тем больше вызовов.

— За периметр? — спросил я, усаживаясь на большой диван из неизменного бурого дерматина и отхлебывая из кружки.

— Смеешься? — удивился он вопросу. — За периметром все дела днем делаются, там только плановые. А ночью мы по экстренным вызовам, то есть внутри периметра.

— Так вы же здесь все светите вроде? — удивился я.

— Все не просветишь. А бывает так, что за сутки пробой в какой-нибудь подвал. То может месяц простоять без проблем, разве что травка пойдет, а то сутки — и какая-нибудь страхолюда лезет.

— Народу много гибнет? Ну в городе, в смысле гражданских.

— Не очень, — ответил Паша, присаживаясь на диван напротив. — Тут к такой жизни привыкли, так что не нарываются. Бывают уж совсем дураки — из новичков чаще всего, — что могут ночью гулять пойти, такие долго не живут. Дома везде как крепости, подвалы даже просвеченные все равно запирают хорошо, так что мало гибнет. Мало. Ну и мы реагируем быстро.

— В частном секторе никто не живет?