1970 - Евгений Щепетнов (2019)

– А кому хочется? – Я криво усмехнулся. – Я вот тоже в тренажерный зал ходил… ну… «качалка» по-вашему. Где штанги, гантели, тренажеры всякие. Форму поддерживаю. А зачем? По бабам не бегал, из армии давно ушел. Зачем мне такая физическая форма? И насколько меня еще хватит?

– Для жены! Для своей женщины! Да просто ради чувства собственного достоинства! – Зинаида тряхнула головой. – И я – то же самое! Для себя! Не для кого-то! Хочу быть молодой, чувствовать себя молодой, выглядеть молодой – почему бы и нет? Почему мы должны обязательно для КОГО-ТО?! Кстати, выглядишь ты потрясающе. Мечта любой женщины! Пойдем, а то бабки сейчас лопнут от любопытства, шеи вытянули, как жирафихи! У-у-у… старые курвы! Вот тебе пример – когда те, что не могут, обгаживают то самое, чего не могут.

Я расхохотался, и Зинаида удивленно на меня посмотрела:

– Что смешного?

– Анекдот вспомнил. Бегут два кобеля, старый и молодой. Бегут, бегут… помойка! Старый говорит – жрать! Жрут, жрут… нажрались, дальше бегут. Видят – сука стоит. Старый рычит: трахать! Оттрахали – бегут дальше. Добежали до «Мерседеса» – новый такой, блестящий, огромный! Старый рычит: ссать, срать! Обгадили колеса машины, дальше побежали. Молодой не выдержал и спрашивает: слушай, а зачем мы эту машину обгадили? Старый и отвечает: запомни, молодой, все, что не можешь сожрать и оттрахать, обязательно нужно обгадить!

Зинаида прыснула, закашлялась и начала хохотать. Шляпка упала с головы, и я едва ее подхватил – у самой земли (слава богу, реакция еще имеется – молодым сто очков вперед дам). Зина немного успокоилась, но потом оглянулась на бабок, осуждающе разглядывающих непонятную им сцену, и снова закатилась в смехе:

– Ой, не могу! А ведь точно! Обязательно надо обгадить! Это просто зараза какая-то! Поехали, а то у меня сейчас глаза потекут, хоть я и правильную тушь использовала!

Уже когда выехали со двора и я впилился в негустой поток машин, не выдержал и спросил:

– Слушай… если не секрет… где ты дефицит достаешь? Ну, елки-палки, я же помню, что в этом году в магазине только соки-воды были да морская рыба! Вернее, во все эти годы! Особенно в Саратове. В Москве-то сколько угодно и сосисок, и колбасы, только туда не наездишься.

– Использование служебного положения, что же еще? – усмехнулась Зина. – Я же в мединституте лекции читаю и в приемной комиссии сижу. Да и в больнице вес имею. Я вообще-то профессор, доктор медицины – ежели чего! Известный психиатр! А что это значит? Ну? Давай! Вживайся в наш век! В наше время!

– Приемная комиссия, понятно… взятки берешь? Скорее всего – нет. Значит, знакомства, по блату. Небось на склад ходишь при горкоме? Или обкоме?

– Ты думаешь, только у обкома куча дефицита? – фыркнула Зинаида. – А склады сельхозкооперативов… не слышал про такие? И много еще каких складов, попасть в которые могут только посвященные. Достаточно только помочь их прыщавому отпрыску откосить от армии.

– За деньги?

– И за деньги тоже. Нет, я не беру, – поморщилась Зинаида, – но и не отказываюсь, когда дает заведующий отделением, к примеру. А сколько он берет – не знаю.

– И не стыдно? Взятки-то? Отмазывать придурков? Нет, я не порицаю, мне по большому счету плевать, все равно они в армии не нужны – будут болтаться, как дерьмо в проруби, только место занимать, но все-таки?

– Ты сам и ответил. Ну что толку, что этот дебил будет болтаться в армии? Только сломает там чего-нибудь. Прибор какой-нибудь. Или оружие. Так что пусть лучше здесь побудет. Кстати, с такой статьей, психиатрической, он ни в милицию, ни в КГБ, ни в чиновники какие-нибудь не устроится. Если только потом ее снять…

– А почему они их в институт не устроят? Зачем вас-то задействовать?

– Да всякое бывает… есть такие идиоты, что им институт не впрок. Выгонят, к примеру, или еще хуже… в общем, не так часто это бывает, но знакомства остаются. Не бедствую!

– Я вижу…