Спасти СССР! - Валерий Большаков (2019)

– Ничего я Ритке не сделаю, – пробурчал Колян и уступил мне дорогу.

Глава 7

Четверг, 20 сентября 1974 года, день.

Первомайск, улица Революции

На уроках я, можно сказать, отдыхал. Повторение пройденного. Физику с математикой я знаю на пять с плюсом, единственно, стоило подтянуть русский – в пунктуации я если не хромал, то прихрамывал. А после школы отправлялся в гараж.

Смастерить корпус для системника было проще всего – свинтил его из полированных панелей старого «Рекорда». А вот начинка…

Микросхемы я выторговывал, выменивал, выпрашивал! Туго дело шло. Зато я все нужные платы протравил, просверлил, где надо, а когда все же удавалось хоть что-нибудь выцыганить, торжественно делал распайку: брал микросхему, подгибал проводки контактов, откусывал лишнее, вставлял в отверстия и хорошенечко пропаивал. Плюс еще один процент готовности…

Позавчера я плюнул на всю эту суету вокруг компа и решил дождаться Алона: передам деду листочек со списком нужных мне деталей, желательно советского производства, иначе я эту микро-ЭВМ буду собирать целую пятилетку!

Правда, отец, улетая в Новосибирск, сказал многозначительно: «Привезу кой-чего…»

…Упарившись, я плюхнулся в продавленное кресло.

«Весь в трудах, аки пчела!»

В ворота постучали. Кряхтя, я воздвигся из кресла и выглянул.

– Здрасте, дядь Вов!

Дядька зашел, по привычке опираясь на трость.

– Дела идут? – бодро спросил он.

– А то!

– Ясненько… – дядя Володя неуверенно поводил взглядом по углам и начал, покашливая от смущения: – Тут вот какое дело, Миша… Однополчанин мой приболел. Может, глянешь?

Чувствуя досаду, я постарался сохранить обычный тон:

– А что с ним?

– Сказали, что атеросклероз головного мозга.

«Как у Брежнева! – толкнулась мысль. – Соглашайся!»

– А в больнице что? – потыкав жалом паяльника в канифоль, я оставил его калиться.

– Так в том-то и дело, что ничего! – поморщился дядя. – Руками водят только. Пейте витаминчики, сделайте электроце… элек-тро-энце-фало-грамму. А толку?

– Понятно… – я покрутил в пальцах колесико для «мыши» и подумал, что сборку лучше перенести на вечер. – Где он живет?

– На Киевской! – с готовностью ответил Владимир Николаевич. – Где поворот на Тракторную и Робеспьера. Как раз угловой дом, восьмая квартира.

– Ладно, через часик наведаюсь.

– Вот спасибо! – обрадовался дядька. – А то Иван уже забывать стал – и лица, и вообще.

– Иван?

– Иван Пантелеич, – произнес дядя Вова, слабо улыбаясь, – гвардии сержант. Я тогда позвоню ему, чтобы ждал, да?

– Ага.

– Ваня меня десять километров на себе тащил в сорок третьем, – так же улыбаясь, поведал Владимир Николаевич. – Пошалили мы в тылу у немчуры, а только обратно двинулись, накрыло нас из минометов. Ванька целехонек, двоих наших убило на месте, а мне обе ноги навылет. Перевязали кое-как, но не ходок я! Так Ванька пару елок срубил, плащ-палаткой обернул, меня сверху. И тащил эту волокушу до самой линии фронта. Он волочит, а я отстреливаюсь – фрицы уж больно приставучие попались… Вот так… А когда Ивана эта хворь поганая зацепила… Ух, я и намаялся! Ну, все, все, не буду мешать…

Владимир Николаевич убрел, а я отправился готовить инструмент – иглы для акупунктуры. Я примерно знаю, куда и как их вкалывать, а особые точки нащупываю, но все это иглоукалывание будет чем-то вроде прикрытия – лечу-то я руками! Вот и не надо, чтобы пациент догадывался о способах и методах. Акупунктура все еще экзотична для наших широт и стоит в одном ряду с йогой – не надо объяснять, что это за зверь такой, или, наоборот, можно при случае приплести какие-нибудь древние тайны Востока, потерянные секреты тибетских лам и тому подобный информационный силос, который в мое время скармливали народу таблоиды.