Люди и нелюди - Николай Свистунов

Скрывшись в подвале, он завязал в нескольких местах внешнюю дверь веревками. Запорное приспособление еще, то, но лучше у него при себе ничего не было. Пока навязывал узлы, пришлось пристрелить прямо через решётку заинтересовавшегося спуском в подвал лотерейщика. После Василий прикрыл внутреннюю дверь и, оставив щель, убедился, что на тихий хлопок выстрела никто не прискакал. Убедившись и затворив дверь плотнее, он набрызгал под нее и вокруг купленного в стабе муров отбивающего человеческий запах состава. После этого можно было надеяться, что их действительно не найдут.

Разумеется, в подвале было темно и, убрав баллончик, Феррум достал и включил фонарик, благодаря чему они смогли осмотреться. Хозяйственные жители разделили подвал между собой и использовали для хранения ненужных вещей или заготовки продуктов на зиму. Посередине до дальней стенки тянулся коридор со стенами из дерева ДВП, ДСП и черт знает чего еще. В самодельных стенах было множество дверей ведущих в секции, принадлежащие той или иной квартире. Эти двери оказались заперты, но замки на большинстве висели скорее игрушечные, нежели являлись серьезными запорами.

Павлов выбрал один самых никчемных замков и быстро расправился с ним. За дверью, запертой на этот замок оказалась каморка со стеллажами от пола до потолка вдоль всех стен. Большая часть стеллажей оказалась занята различными закрутками. Тут были солености, сладкие варенья и даже банки с домашней тушёнкой. Хорошее место. Оно понравилось Василию. Банки с собой, конечно, взять не получится, но, по крайней мере, хотя бы получится поесть чего–то не из магазина. Чего–то не приевшегося. Тем более что собственных запасов пищи у них всего ничего и лучше их не трогать.

Стеллажи оставляли не слишком много свободного пространства, и его часть оказалась занята лежавшими на деревянном строительном поддоне друг на друге мешками с картошкой. Феррум бы мог их перекидать в коридор или в другую комнату и освободить место, но он не видел смысла заниматься лишним трудом. Тем более даже если он освободит место, не располагать же раненую девочку на грязном бетонном полу? Ну, в крайнем случае–то конечно можно, но в тот момент был какой никакой выбор.

Вскрыв еще пару каморок, Павлов нашел одну со старыми вещами и мебелью. Мебели было много. Среди нее нашлась разобранная железная кровать с провисшей сеткой и пара матрасов. Их Василий перетащил койку в другую почти пустую комнату и уже в ней устроил Викторию. Сам долго сидеть на месте не смог и вскоре отправился к единственному выходу, прихватив старый, еще советский деревянный стул с жёстким сидением и не менее жёсткой спинкой. Близко к выходу садиться не стал, что бы его запах не пробился через обманывающий заражённых репеллент. Занял место на углу, где коридорчик от двери поворачивал под углом 90 градусов и переходил в основной коридор подвала.

Двери служили не слишком хорошей звукоизоляцией и с улицы доносились если не все звуки, то многие. Апокалипсис уже в полный рост пришел на улицы заурядного сельского поселка городского типа. Монстры хватали появившихся на улице людей, иногда врывались в квартиры и разрывали их там. Слышались крики, редкие хлопки выстрелов, урчание изредка приносившихся поблизости монстров.

Василий второй раз за жизнь в Улье оказался на свежем кластере. Однако в первый раз, он сначала валялся в отключке, а потом спасал собственную шкуру и Викторию, а тут выступал безучастным наблюдателем. Сидел и чувствовал себя последней сволочью не пытавшейся сделать даже малого для спасения гибнущих вокруг людей. Он понимал, что пытаться кого–то спасти бесполезно. Кого спасать? Спасешь человека, рискуя жизнью, а он через пару часов обратится. При этом потратишь силы и патроны, которых потом может не хватить для спасения собственной жизни. Все это он понимал, но совесть грызла изнутри, готовая вырваться наружу точно чудовище из одного классического фильма ужасов.