Люди и нелюди - Николай Свистунов

— Ну вот, я тебя лекарством пою и за жизнь толкую, а ты меня в путах держишь. Не по–людски как–то, — с не скрываемым намёком сказал бандит.

— Не напел ты ещё на свободу, — думая о следующих вопросах сказал старшина и озвучил новый. — Как из этого дерьма выбраться домой?

— Никак, — коротко ответил насильник.

— Совсем никак? — уточнил Павлов.

— Всё о чем знаю я, никак не работает. У меня кореш полез на кластер когда тот обновлялся, так дураком остался и сгинул после. Базарили бред о какой–то машине на ядерной тяге, которую хрен знает где строили, так там все кончилось большим хипишом и стаб с тех пор под атамитами. Им там теперь самое место. В общем, нам, простым смертным из Улья в нормальные миры никакого выхода нет.

— А не простые смертные, значит, покинуть Улей могут? — уточнил уловивший самую суть Вася.

— Не все приходят сюда, так как мы. Есть люди из мира, что похож на наши, но отличается. Они нашли сюда дорогу и приходят сами, что бы добывать различное добро. Они тащат к себе золотишко и прочий хабар, ловят иммунных и делают из наших органов и крови какие–то лекарства для себя. Из–за этого они там у себя в большом почёте, а тут строят такие базы, что не подлезешь к ним. Вся округа под ними ходит, и все её Внешкой зовут. Только ходят они всегда в противогазах или вообще в защитных костюмах, а то заразятся и тут же сыграют в лотерею Улья на общих основаниях…

— Снова стой, — остановил говоруна старшина.

— Что опять? — Волчек был даже недоволен, что его лекцию опять прервали на полуслове.

— Вика, — не громко позвал Павлов, не обратив на недовольство пленного никакого внешне проявленного внимания.

— Что такое? — девочка заглянула внутрь тамбура.

— Ты как себя чувствуешь? — спросил он.

— Плохо, — не стала скрывать Виктория.

— Попей из фляжки. Там лекарство оно на спирту, но не крепкое, — милиционер не глядя протянул фляжку девочке и не стал объяснять подробностей о происхождении пойла.

— Ну и гадость, — скривилась Вика, отпив осторожный глоток.

— А ты не кривись, тебе всю жизнь эту гадость пить, — оскалился в ехидно–алчной улыбке пленный насильник.

— Как самочувствие? — тут же спросил Василий, пока его спутница не вступила в ненужную перепалку со своим обидчиком.

— Не поняла пока, но вроде не тошнит, — пожала печами девочка действительно хотевшая сказать Волчку что–то резкое, но теперь смотревшая на сосуд в своих руках.

— Хорошо. Должно полегчать. Мне полегчало. Ты еще глотни и иди пока ещё покарауль, — голос Васи невольно стал отеческим.

— Как ты с ней? Прямо папочка, — подметил насильник, пристально наблюдавший, как девочка положила фляжку и вышла.

— Так, значит, внешники. Ну, золото и ценности понятно. А органы вы им, что добровольно отдаёте или прямо как сказал — ловят? — сделав вид, что не заметил слов пленного, Василий вернулся к теме прерванной беседы.

— Бывает, что кто–то и добровольно, но в основном им банды муров эти органы притаскивают. Ловят по кластерам рейдеров и разбирают на органы. Тем и живут. Ещё в некоторых стабах за косяки органы вырезают и могут на полную разборку отправить. В других совсем гнилых стабах людей прямо из постелей по ночам воруют, — поведал бандит.

— Они такую большую власть у вас взяли эти муры с внешниками? — немного подивился старшина.