Кейра подняла правую руку. Браслет подчинения, поблёскивая металлом, обхватывал запястье. Девушка попробовала послать зов Хардошу или окликнуть мысленно Горана — ничего не вышло. Зов послать не получалось. Мысль будто бы натыкалась на какую-то стену и растворялась, не сформировавшись. Магический браслет подчинения явно ещё действовал, запрещая звать на помощь. Расстегнуть его сломанной рукой, чтобы снять, было невозможно.

Кейра, помогая себе всем телом и упираясь ногами, всё же смогла сесть и оглядеться, прислонившись спиной к валуну.

Башни дворца возвышались совсем недалеко. Видимо, она упала с одной из них и водой её отнесло немного в сторону. Отсюда дворец, стоящий на скале, казался огромным, закрывающими полнеба, а его стены и башни уходящими куда-то ввысь к солнцу.

— Ох, небеса, как же я умудрилась не разбиться до смерти, свалившись с такой высоты? Тут даже птица разобьётся! — Кейра вспомнила своё падение и треск разрываемой ткани плаща. — Я зацепилась плащом, и это спасло мне жизнь? Не может быть, чтобы только это.

Она неверяще поглядела на громаду дворца, уходящую в поднебесье.

— Кейра! Где ты? Отвечай! — услышала она зов Горана. Ответить она не могла, браслет подчинения ещё действовал, но на сердце потеплело. Её ищут. Она жива, и это главное. Пусть даже она не сможет снять браслет, но заклятие постепенно спадёт и можно будет откликнуться и позвать Гора на помощь.

Кейра моргнула и неожиданно оказалась в старом храме.

Девушка подняла глаза. Теперь она лежала на алтаре, а её голова покоилась на коленях Хардоша. Ещё блестела седина в густых волнах каштановых волос, стянутых сзади шнурком, но стариком его уже никто не посмел бы назвать. Хардош излучал силу, которой не было в их первую встречу.

— Я умерла?

— Нет, девочка моя, ты жива. Что ж ты меня не позвала? — ворчливо сказал он, провёл ладонью над её сломанной рукой и поглядел яркими синими глазами на её лицо сверху, чуть наклонившись.

— Я не успела, а потом просто не могла этого сделать. На мне висел антимагический браслет, — прошептала Кейра и всхлипнула от накатившего на неё облегчения. — И ещё один на мне был, браслет подчинения. Мне запретили звать кого-нибудь. Я даже Горана не могла позвать. Браслет и сейчас есть. Я его снять не могу.

Она подняла здоровую руку и показала кружевную полоску металла, обвившую её запястье.

С руки Хардоша, словно снежинки, посыпались искорки, и боль в горящей огнём сломанной руке немного утихла, стало легче. Он мягко, кистью, слегка шевеля пальцами, провёл рукой над её телом. Дрожь перестала бить её тело, стало сухо и тепло.

— Где мы?

— Да всё там же, в моём вневременном убежище, — Хардош осторожно пальцем стёр её слезинки на висках. — Не плачь, всё закончилось. Ты молодец, хорошо держалась.

— Я не смогла защититься, — жалобно хлюпнула носом Кейра.

— Ну как это не смогла? Именно, что смогла. Ты не разбилась исключительно благодаря собственным усилиям. Сумела магией воспользоваться. Ты высоту видела? Думаешь, без магии смогла бы остаться живой? Ты, как фамильяр Горана, в момент падения оттянула на себя его силу, успела сделать себе внушительную воздушную подушку. Ударилась, конечно, но не погибла! Сила Горана тебе жизнь спасла. Он не заметил этого, потому что всё проспал. Ну и мой амулетик, конечно, помог. Признаться, очень удачное побочное действие у него. Не ожидал, что настолько полезное.

Хардош вздохнул и погладил девушку по ещё влажным слипшимся волосам.

— Прости меня. Снова не смог тебя уберечь. Не думал, что настолько опасно находиться во дворце. Я…

Кейра прервала его извинения:

— Это была нежить. На Мизаэле. Как ожерелье. На лбу в украшении, я видела.