Восхождение Луны - Туи Сазерленд (2018)

– Ей здесь не место! – рявкнул вдруг Холод, выступая вперёд и тыкая когтем в сторону Беды. – Эта дракониха убила больше двух десятков ледяных пленников, она была самым страшным оружием королевы Пурпур! Одно дело заставлять нас якшаться с лживыми ночными и грубыми песчаными, и совсем другое – с профессиональной убийцей. Это просто возмутительно!

– Кроме того, она опасна! – поддержала его сестра высоким пронзительным голосом. – Даже если и не служит больше Пурпур… «Что сомнительно», – добавила она про себя.

– Многие драконы, – покачал головой Глин, – особенно в годы войны, совершали поступки, которые теперь требуют прощения. – Луна почувствовала, как Цунами за углом болезненно поморщилась. – Королевы племён договорились простить всех, отказаться от мести и забыть взаимные обиды.

«Ему легко говорить», – с горечью подумал Холод, и гибнущий в горах ледяной снова возник в его памяти, на этот раз вместе со словом брат.

– Одно дело сражаться на войне, выполняя приказы, – возразил он, – и совсем другое – убивать скованных пленников или заставлять их драться с непобедимым чудовищем! Как можно такое прощать?

Меднокрылая Беда сжалась, в то же время испуская ещё больший жар. Её странные глаза горели, злобно щурясь на ледяного сквозь клубы дыма.

– Даже королева Рубин отказалась прощать эту дракониху! – напомнила Хладна. – Ей запрещено появляться в Небесном дворце, разве не так?

– Тогда мы тем более должны принять её, – нахмурился Глин. – Наша академия каждому даёт новый шанс, в этом весь её смысл! – Земляной дракончик ободряюще подмигнул Беде, та опустила голову и нервно хлестнула хвостом. – Пойдём, поговорим с остальными, – добавил он, кивая на коридор, где скрылась Цунами.

Когда они ушли, Хладна повернулась к брату и прошипела:

– Я сегодня же отправлю гонца к королеве Глетчер!

Двойной удар гонга эхом прокатился по стенам.

– Урок истории! – радостно воскликнула Кинкажу. – Холод, пошли скорее!

Хладна насмешливо прищурилась. «Похоже, радужная втюрилась в моего братца, вот потеха!» – говорил её взгляд.

«Сестрице смешно… Знала бы она, кто не выходит из головы у меня!», – смущённо повёл крыльями ледяной, плетясь следом за Кинкажу. Его мысли тут же заволокла снежная пелена, такая холодная, что у Луны заломило зубы.

Зал для занятий историей находился в самой толще горы на пересечении трёх узких извилистых туннелей. Здесь было темновато – оранжевые и синие светящиеся шары висели редко, перемежаясь с тускло мерцающими факелами. Луна заметила, что Кинкажу с опаской обходит открытое пламя, да и теснота с сумраком явно были не по душе весёлой и открытой радужной.

На стенах учебной пещеры висело множество карт Пиррии – новых и старинных, с закрученными уголками и подписанным снизу годом. Свитки не умещались на полках и лежали грудами на полу.

Ласт, тот самый сине-зелёный морской, что помогал нести рыбу, стоял в центре зала и собирал учеников вокруг себя. Луна поняла, что место для своих уроков он выбрал сам, предпочитая сумрак глубоких подземелий. Ласт был намного старше драконят судьбы, а за его мыслями, сосредоточенными на предстоящем занятии, виднелись следы тяжких переживаний. Интересно, как он оказался в академии и где получил свой шрам на боку?

Драконята заполняли пещеру, и Луна аккуратно укрывала их мысли в каплях воображаемого дождя. Получалось отменно – даже среди думающих вразнобой пятнадцати драконят она могла расслабиться и думать о чём-то своём. Никакого хаоса в мыслях, никакой головной боли, спасибо Мракокраду!