Нож - Ю. Несбё (2019)

Дождь. Шорох шин по мокрому асфальту совсем близко. Он предположил, что это «вольво». Тут, на улице Лидера Сагена, любят «вольво». И «фольксвагены». Универсалы. Дорогие модели. В Сместаде предпочитали «ауди» и «БМВ». Сады здесь не были так вылизаны, как в его районе, но их немного небрежный вид, вполне возможно, требовал ничуть не меньших усилий. Исключение составлял дикий сад Кайи, где царила полнейшая анархия. В защиту хозяйки можно было сказать, что в последние годы она не так уж много времени проводила дома. Да Бор и не жаловался: буйно разросшиеся кусты и деревья скрывали его лучше, чем в Кабуле. Однажды ему пришлось прятаться за сгоревшим остовом автомобиля на крыше гаража, где он находился практически на всеобщем обозрении, но выбора не было: только с этого места открывался обзор на все здание, где жили девушки. Он провел там немало часов, разглядывая Кайю Сульнес сквозь оптический прицел, и понимал, что она не позволила бы саду зарасти, не будь у нее более важных дел. И он даже знал, чем именно она так занята. Люди порой ведут себя странно, когда думают, что их никто не видит, поэтому Руар Бор знал о Кайе Сульнес такое, о чем остальные даже не догадывались. Например, что ей нравилось читать книги в Интернете. Через прицел от «Сваровски» он легко мог разглядеть текст на мониторе ее ноутбука, если тот стоял на столе. И вот как раз сейчас Кайя нажала на клавишу, и монитор включился. На нем появилась явно сделанная ночью фотография какого-то дома со светящимся окном.

Только через несколько секунд Бор понял, что это вилла Ракели.

Он подкрутил прицел так, чтобы монитор оказался в фокусе. И понял, что видит не фотографию, а стоп-кадр. Съемка наверняка производилась примерно с того места, где обычно находился он сам. Какого черта? Дверь в дом Ракели открылась, в просвете стоял силуэт. Бор задержал дыхание, чтобы случайно не сбить прицел, и умудрился прочитать внизу кадра время и дату.

Видео было сделано в ночь убийства.

Руар Бор выпустил воздух из легких и прислонил винтовку к стволу дерева.

Насколько качественное это изображение? Можно ли по нему идентифицировать человека?

Он провел левой рукой по бедру, нащупав керамбит.

Надо подумать. Хорошенько подумать, прежде чем действовать.

Кончик пальца коснулся холодной стали в форме когтя. Вверх и вниз. Вверх и вниз.

– Осторожно, – предостерег Харри. – Там наверняка скользко.

– Я вижу, – сказал Бьёрн, аккуратно тормозя перед поворотом на мост.

Дождь прекратился, но асфальт перед ними покрылся блестящей ледяной коркой.

– Что дальше? – спросил Бьёрн.

Было ясно, что прокатились они напрасно: Руара Бора в загородном доме не оказалось.

Дорога выпрямилась после того, как они переехали реку, и Бьёрн увеличил скорость. Знак сообщал, что до Осло осталось 85 километров. Машин на дороге было немного, и, если бы у них под колесами был сухой асфальт, они запросто добрались бы до города за час с небольшим.

– Может, все-таки объявить его в розыск? – предложил Бьёрн.

Харри в ответ неопределенно хмыкнул и закрыл глаза. Он размышлял. Руар Бор приезжал на дачу совсем недавно: газета, лежавшая ведре с дровами, вышла шесть дней назад. Но сейчас его там не было. Никаких следов на снегу перед дверью. Никакой еды. Лишь плесень на остатках кофе в чашке на журнальном столике. Армейские сапоги у дверей были сухими, – наверное, у него несколько пар таких.

– Знаешь, – произнес Харри, – я позвонил тому эксперту по трехмерным технологиям, Фройнду. Кстати, его имя Сигурд.

– Почти Зигмунд Фрейд. – Бьёрн хихикнул. – Прикинь, Катрина предлагала назвать нашего малыша Бреттом – в честь вокалиста группы «Свейд». Бретт Братт. Так что сказал тебе этот Фройнд?