Сломленный принц - Эрин Уатт (2018)

Я кидаю ей футболку с Железным человеком, радуясь тому, что подруга не стала спрашивать, почему я до сих пор храню старую футболку Рида. Я бы ответила: потому что она удобная. Нет, она правда очень удобная, но любой, у кого есть хотя бы половина мозга, догадался бы, что она остается у меня по совершенно другой причине.

Вэл залезает под одеяло как раз в тот момент, когда появляется Рид, держа в руках флакончик с таблетками.

– Валиум, – проходя через оставленную открытой дверь, говорит он.

Я не спрашиваю, откуда у него лекарство. Молча вытряхиваю одну таблетку и даю Вэл.

– Вам еще что-нибудь нужно?

– Нет, спасибо, – отвечаю я.

Он переминается с ноги на ногу и нехотя выходит из комнаты.

Вэл засыпает почти сразу, но я слишком напряжена, чтобы уснуть. Свернувшись калачиком, я лежу рядом с ней, и вдруг из коридора доносится какой-то звук. Осторожно, чтобы не разбудить подругу, я крадусь через комнату и приоткрываю дверь.

Конечно же, это Рид. Устраивается у стены напротив моей спальни.

– Иди в постель! – свистящим шепотом говорю я.

Он открывает один глаз.

– Я уже в постели.

– Но в коридоре нет кровати.

– Она мне не нужна.

– Ну и ладно.

Я хочу хлопнуть дверью, но в последнюю секунду вспоминаю про Вэл. Дверь закрывается с тихим щелчком, и я прислоняюсь к ней спиной, заставляя себя вспомнить, что больше не люблю его. Что он причинил мне боль. Что меня неделями напролет мучили видения, где они с Брук были вместе, и мне хотелось свернуться калачиком и умереть, но я все равно просыпалась каждое утро, чтобы бороться за жизнь и искать работу.

А теперь он сидит перед моей дверью и пытается заставить меня поверить, что изменился.

Я снова открываю дверь и сердито выхожу из комнаты.

– Зачем ты здесь?

Но в моих словах больше мольбы, чем обвинения.

Рид поднимается на ноги. На нем черная майка без рукавов и спортивные штаны, сползающие с бедер. Его бицепсы сокращаются, когда он тянется ко мне.

– Ты знаешь, зачем.

Огонь в его глазах и возбуждает меня, и еще сильнее распаляет мою злость.

– Не прикасайся ко мне.

Он роняет руку, и я ненавижу себя за нахлынувшее разочарование. Соберись, Элла!

– Ладно, – хрипло произносит он. – Тогда ты прикоснешься ко мне.

Я изумленно наблюдаю, как он начинает снимать с себя одежду прямо здесь, в коридоре.

Голый Рид, с рельефной грудью и мускулистыми бедрами, и той тонкой порослью волос, которая указывает путь под пояс его штанов? Нет. Нет. Нет!

– Оденься, – приказываю я и бросаю ему в лицо его майку.

– Нет. – Он ловит ее в воздухе и кидает в сторону.

И вдруг притягивает меня к себе.

Я жду, что мы опять начнем страстно, лихорадочно целоваться, как на подъездной дорожке у дома Саванны, но Рид удивляет меня. Он нежно касается пальцами моей щеки. Его дыхание учащается, пальцы осторожно проскальзывают в мои волосы и наклоняют голову под идеальным для его поцелуя углом.

Это самый сладкий наш поцелуй за все время. Медленный. Нежный. Легкие как перышко прикосновения его губ, робкие движения языка. Я чувствую, как он дрожит, то ли из-за нервов, то ли от возбуждения, то ли по обеим причинам.

Я мысленно кричу себе отодвинуться, оттолкнуть его от себя. Может, если я позову на помощь, он перестанет целовать меня так, будто я единственная во всем мире, кто имеет для него значение.

Но я ничего не делаю. Мое глупое тело тает в его объятиях. Мои глупые губы приоткрываются для него.

«Возьми от него все, что он может дать, а потом пошли его куда подальше, – нашептывает мне тоненький голосок. – Используй его».

Разве это не удобный предлог?

В тумане нарастающего желания я поддаюсь ему всего лишь на мгновение, но Рид тут же пользуется им, берет меня на руки и несет в свою спальню. Пинком закрывает за собой дверь и опускает меня на кровать.