Защищая Джейкоба - Уильям Лэндей (2019)

Как же великолепно было там оказаться! Нас убаюкивала чудесная, пьянящая обыденность похода в супермаркет. Мы так напоминали себя прежних – Лори, рачительная домохозяйка, у которой все тщательно спланировано, я, бестолковый муж, хватающий с полок все подряд, и Джейкоб, растущий организм, канючащий, что уже проголодался и что ему необходимо что-нибудь съесть прямо сейчас, потому что до кассы он никак не дотерпит, – что забылись. Ходили туда-сюда по проходам между стеллажами. Разглядывали упаковки, сложенные штабелями вокруг нас, шутили на тему экологически чистой еды на полках. В сырном отделе Джейкоб сострил по поводу сбивающего с ног запаха Грюйера, который предлагалось продегустировать покупателям, и возможных желудочных последствий злоупотребления бесплатным сыром. Мы все засмеялись, все трое, не потому, что острота была особенно смешной, хотя я лично никогда не прочь посмеяться над хорошей шуткой про пускание газов, а потому, что Джейкоб вообще решил пошутить. За лето он стал таким молчаливым, превратился для нас в такую загадку, что мы были рады этому кратковременному появлению нашего мальчика из своей раковины. Он улыбался, и было решительно невозможно поверить в то, что сын – чудовище, каким все вокруг его считали.

Мы все еще улыбались, когда вышли на открытый пятачок перед кассовой зоной в передней части магазина. Сюда стекались все покупатели из проходов, выстраиваясь в очереди к кассам. Мы пристроились в конец короткой очереди, где, кроме нас, была всего пара человек. Лори стояла, положив руку на ручку тележки. Я стоял рядом с ней. Джейкоб – позади нас.

Дэн Рифкин подвез свою тележку к соседней кассе. Нас отделяли друг от друга шагов пять, если не меньше. Солнцезащитные очки он поднял на макушку, примяв ими волосы. На нем были тщательно отутюженные шорты из твила и футболка поло, аккуратно заправленная внутрь. Ремень брезентовый, с вышитыми якорьками. На ногах – мокасины на босу ногу на тонкой подошве. Мне всегда казалось, что такой расслабленный стиль завсегдатая загородного клуба на взрослых мужчинах смотрится смешно. Человек от природы чопорный нередко выглядит странно, когда пытается одеться в неформальном стиле, как и раздолбай, вырядившийся в строгий костюм. Дэн Рифкин определенно не относился к тому сорту мужчин, которые в шортах выглядят органично.

Я повернулся к нему спиной и прошептал Лори, что он рядом с нами.

Она прикрыла рот ладонью:

– Где?

– Прямо за мной. Не смотри.

Она, разумеется, уставилась на него во все глаза.

Я развернулся и обнаружил, что к Рифкину подошла его жена Джоан. В ее облике тоже, как и у ее мужа, сквозила какая-то кукольная миниатюрность. Она была невысокого роста, худенькая и миловидная, пепельно-светлые волосы подстрижены под «пикси». Судя по всему, когда-то Джоан была очень красива – потому что в ее манере держаться до сих пор проскальзывала подчеркнутая живость женщины, знающей, что она хороша, и умеющей этим пользоваться, – но теперь она увядала. Лицо осунулось, отчего глаза стали казаться слегка вытаращенными – от возраста, от переживаний, от горя. За эти годы, до того как все произошло, мы с ней сталкивались несколько раз; она ни разу не вспомнила, кто я такой.

Теперь эти двое в упор смотрели на нас. Дэн был неподвижен, точно изваяние. Ключи от машины, висевшие на его согнутом указательном пальце, даже не вздрагивали. Смятение, изумление, или что уж там он испытывал, практически никак не отражалось на его лице.

Лицо Джоан было более подвижным. Она метала молнии, оскорбленная нашим присутствием здесь. Не надо было даже ничего говорить. Арифметика свидетельствовала сама за себя. Нас было трое, а их двое. Наш сын был при нас, а их на кладбище. Один жив, а другой мертв. Сам факт того, что Джейкоб продолжал топтать землю, видимо, уже казался им кощунственным.

Все это было так мучительно очевидно и так неловко, что все мы пятеро некоторое время стояли столбом, глядя друг на друга, в суете супермаркета.