Защищая Джейкоба - Уильям Лэндей (2019)

Пост полиции был установлен в школьном вестибюле. Он представлял собой длинный стол, где вручную досматривали куртки и рюкзаки, и пятачок, на котором полицейские из Ньютонского отдела, двое мужчин и две женщины, водили по ученикам металлоискателями. Джейк прав: все это выглядело как полный бред. Не было никаких причин считать ни что кто-то попытается пронести в школу оружие, ни что убийца вообще имеет какое-то отношение к школе. Тело было обнаружено даже не на территории школы. Во всем этом не было ровным счетом никакого смысла, кроме успокоения родителей.

Когда я подошел, в ритуальном танце с поочередным обыском каждого ученика как раз случилась некоторая заминка. Девочка-подросток на повышенных тонах спорила с одним из полицейских, а второй стоял и смотрел на это все со своим металлоискателем наперевес, как будто не исключал возможности пустить его в ход вместо дубинки против нарушительницы спокойствия. Проблема, как оказалось, заключалась в ее толстовке, на груди которой красовалась надпись «FCUK». Полицейский счел эту надпись провоцирующей и, следовательно, в соответствии с новыми правилами безопасности в школе недопустимой. Девочка же пыталась объяснить ему, что это аббревиатура, составленная из первых букв названия одежной марки[4], магазин которой можно найти в любом торговом центре, и даже если она и напоминает «плохое слово», каким образом оно может кого-то спровоцировать? И нет, она не намерена расставаться со своей толстовкой, которая стоила кучу денег, и вообще, с какой стати она должна позволять какому-то полицейскому ни за что ни про что выкинуть ее толстовку в мусорку? Ситуация зашла в тупик.

Ее противник, полицейский, стоял ссутулившись, и шея его была вытянута таким образом, что голова оказалась впереди туловища, придавая ему сходство с грифом. Увидев, что я приближаюсь, он распрямился и втянул голову, отчего кожа у него под подбородком собралась складками.

– Все в порядке? – спросил я полицейского.

– Так точно, сэр.

«Так точно, сэр». Я терпеть не мог эти армейские замашки, перенятые полицейскими служащими, все эти псевдовоинские звания, субординацию и все прочее из той же оперы.

– Вольно, – пошутил я, но полицейский, сконфузившись, уставился себе под ноги. – Привет, – произнес я, обращаясь к девчонке, которая выглядела класс на седьмой-восьмой. Я не припоминал, чтобы она училась в одной параллели с Джейкобом, но она вполне могла бы там учиться.

– Привет.

– Что у вас тут за проблема? Возможно, я смогу помочь.

– Вы же папа Джейкоба Барбера, да?

– Совершенно верно.

– А вы разве не полицейский или кто-то в этом духе?

– Всего лишь помощник окружного прокурора. А ты кто?

– Сара.

– Сара. Так, Сара, из-за чего сыр-бор?

Девочка замялась. Потом выпалила:

– Просто я пытаюсь объяснить офицеру, что вовсе не обязательно отбирать у меня толстовку, я могу убрать ее в шкафчик или вывернуть наизнанку или еще что-нибудь. А ему не нравится, что на ней написано, даже если это никто не увидит, и вообще, подумаешь, это ведь всего лишь слово. Это все какой-то полный…

Она не договорила последнее слово: идиотизм.

– Не я придумываю эти правила, – уперся полицейский.

– Но тут ничего такого не написано! В том-то все и дело! Тут не написано то, что он говорит! И вообще, я же уже сказала ему, я ее уберу. Я же ему сказала! Я ему миллион раз это повторила, а он меня не слушает. Это несправедливо.

Девчонка готова была разреветься, и это напомнило мне о вполне взрослой женщине, которую я только что оставил стоять на тротуаре тоже практически в слезах. Господи, ну никуда от них не денешься!

– Так, – предложил я полицейскому, – думаю, не случится ничего страшного, если девочка просто оставит толстовку в своем шкафчике, правда? Не представляю себе, чтобы из-за этого могли возникнуть какие-то неприятности. Под мою ответственность.

– Ну, вы тут главный. Как скажете.