Защищая Джейкоба - Уильям Лэндей (2019)

Лори, в своих очках сексуальной учительницы и легком флисовом пуловере, выглядела в точности как тысячи других неработающих матерей из состоятельных семейств – если не замечать растерянности в глазах. Она тоже попросила себе блокнот и отважно приготовилась конспектировать вместе с Эллен. Лори явно была полна решимости не терять присутствия духа: найти способ выбраться из этого лабиринта, сохранять ясный рассудок и оставаться деятельной даже посреди всего этого бредового сна. По правде говоря, ей было бы легче, не будь она такой рассудительной. Воинственным дуракам в таких ситуациях проще: они перестают думать и бросаются в бой, полагаясь на специалистов и судьбу и упрямо веря, что в итоге все будет как надо. Лори не была ни глупой, ни воинственной и в конечном счете заплатила за это чудовищную цену; впрочем, тут я забегаю вперед. На мгновение, увидев ее с блокнотом и ручкой, я перенесся в наши университетские дни, когда Лори была немного зубрилкой – по крайней мере, по сравнению со мной. Наши расписания редко совпадали. У нас были разные интересы: я увлекался историей, а Лори психологией, английским и киноискусством. Да и вообще, мы не хотели становиться одной из тех тошнотворных неразлучных парочек, которые повсюду ходят исключительно вдвоем, как сиамские близнецы. Единственным за четыре года обучения предметом, который мы с Лори посещали вместе, стали лекции Эдмунда Моргана по ранней американской истории, мы записались на них на первом курсе, когда только начали встречаться. Я таскал у Лори тетрадь, чтобы переписать лекции, которые пропустил. Помню, как в первый раз с разинутым ртом смотрел на ее конспект – страница за страницей, исписанные ровным аккуратным почерком. Она записывала целые длинные фразы дословно, разбивала лекции на разветвляющиеся разделы и подразделы, на ходу добавляя собственные мысли. Никакого сравнения с моими исчерканными, нацарапанными впопыхах корявым почерком, испещренными кривыми стрелками записями. На самом деле этот конспект лекций Эдмунда Моргана был частью того откровения, которым стало для меня знакомство с Лори. Поразило меня тогда вовсе не осознание, что она, пожалуй, умнее меня. Выросший в крохотном городке Уотертаун в штате Нью-Йорк, я был готов к этому. То, что Йель будет кишеть умненькими ребятами из хороших семей, вроде Лори Гольд, не стало для меня неожиданностью. К этому меня подготовили рассказы Сэлинджера и фильмы вроде «Истории любви» и «Бумажной погони». Прозрение, что накрыло меня, когда я увидел конспект Лори, заключалось не в том, что она умна, а в том, что она непостижима. Что это личность ничуть не менее сложно организованная, чем я. Ребенком я полагал, что нет на свете драмы большей, нежели быть Энди Барбером, но внутренний мир Лори Гольд, судя по всему, был ничуть не менее полон секретов и горестей. И она всегда будет для меня загадкой – как и все остальные люди. Как бы я ни пытался проникнуть внутрь ее, разговаривая с ней, целуя ее, вонзаясь в нее, самое большее, на что я мог рассчитывать, – это узнать ее лишь самую малость. Да, это было детское открытие: никого, кто сто́ит того, чтобы его узнавать, невозможно узнать до конца и никем, кто сто́ит того, чтобы им завладеть, невозможно владеть целиком, – но мы же и были тогда детьми.

– Так, – произнес Джонатан, отрываясь от своих бумаг, – здесь у нас только минимальный пакет документов от Нила Лоджудиса. Тут нет ничего, кроме обвинительного акта и некоторых полицейских рапортов, так что, по всей видимости, у нас пока что нет сведений обо всех уликах, которыми на данный момент располагает следствие. Но в общих чертах дело против Джейкоба мы уже представляем. Можем, по крайней мере, приступать к обсуждению и попытаться составить общую картину того, как будет выглядеть судебный процесс. Также предлагаю начать продумывать последовательность необходимых действий с нашей стороны. Джейкоб, прежде чем мы приступим, я хочу сказать пару слов тебе лично.

– Ладно.