Все приключения Шерлока Холмса - Джон Диксон Карр, Артур Конан Дойль (2014)

– Слишком напряженно, мистер Холмс. Это и погубило его. Вы же помните, каким Дуглас был – веселым, жизнерадостным, остроумным!.. Но видели бы вы, в какое угрюмое, замкнутое существо он затем превратился. Сердце его было разбито. За какой-то месяц мой мальчик преобразился до неузнаваемости. Блестящий, остроумный джентльмен стал усталым и мрачным циником.

– Любовная история, полагаю? Женщина?

– Скорее, враг. Однако, мистер Холмс, я пригласила вас не затем, чтобы говорить о моем бедном мальчике.

– Мы с доктором Уотсоном к вашим услугам.

– Последнее время происходят весьма странные вещи. Я живу в этом доме вот уже больше года, довольно уединенно, почти не вижусь с соседями. Три дня назад мне позвонил какой-то мужчина и представился агентом по торговле недвижимостью. Сказал, что мой дом как нельзя более подходит его клиенту и, если я соглашусь расстаться с ним, его клиент не постоит за ценой. Меня это удивило, поскольку в нашей округе на продажу выставлено несколько вполне приличных домов. Однако предложение заинтересовало меня. Поэтому я назвала цену, на пятьсот фунтов превышающую ту, что сама заплатила за этот дом. Агент сразу согласился, но добавил, что клиент желал бы приобрести вместе с домом и мебель, стало быть, я должна назначить цену и за нее. Часть этой мебели я перевезла из моего старого дома, она, как видите, очень хорошая, и я назвала кругленькую сумму. Агент согласился и на нее. Я, знаете ли, всегда мечтала путешествовать, и сделка показалась мне весьма выгодной. Я подумала, что буду теперь сама себе хозяйкой, ибо таких денег хватит на всю оставшуюся жизнь. Вчера этот господин приехал со всеми необходимыми бумагами. К счастью, я показала их мистеру Сатро, моему адвокату, – он живет здесь же, в Харроу. И он сказал мне: «Это очень странный документ. Подписав его, вы не сможете взять из собственного дома ничего, даже одежды и личных вещей». Когда агент явился вновь, уже вечером, я обратила его внимание на этот пункт, сказав, что согласилась продать только мебель.

«Нет, нет, – ответил он. – Все».

«Но как же моя одежда? И драгоценности?»

«Ну что ж, постараемся пойти вам навстречу. Как-нибудь договоримся. Но мы будем проверять каждую вещь, вывозимую из дома. Мой клиент – человек самых широких либеральных взглядов, однако у него есть свои причуды и пожелания. Или все, или сделка не состоится».

«Что ж, тогда считайте, что она не состоялась», – ответила ему я. Но вся эта история показалась мне подозрительной, и вот я подумала, что…

Тут нашу беседу неожиданно прервали.

Холмс приподнял руку, сделав нам знак молчать. Затем быстрым шагом пересек гостиную, распахнул дверь и втащил в комнату высокую сухопарую женщину, придерживая ее за плечо. Она дергалась и упиралась, вид у нее был испуганный и растерянный, как у огромного цыпленка, отбившегося от выводка.

– Отпустите меня! Что это вы делаете, а? – верещала она.

– В чем дело, Сьюзен?

– Я, мэм, пришла узнать, остаются ли джентльмены на ленч, а этот господин вдруг набросился на меня ни с того ни с сего…

– Я слышал, как она торчала за дверью добрых минут пять. Просто не хотел прерывать ваше занимательное повествование, – сказал Холмс. – Странно, что вы проявляете такое любопытство, вам не кажется, Сьюзен?

Сьюзен помрачнела и опустила глаза.

– Да кто вы такой и какое имеете право хватать и держать меня вот так? – огрызнулась она.

– Я хотел бы задать один вопрос в вашем присутствии. Скажите, миссис Мейберли, вы говорили кому-нибудь, что собираетесь писать ко мне и обращаться за советом?

– Нет, мистер Холмс, никому.

– Кто относил на почту письмо?

– Сьюзен.

– Так я и думал. А теперь, Сьюзен, кому вы сообщили, что ваша хозяйка обратилась ко мне за советом?

– Вранье это все! Никому я ничего не говорила!