Все приключения Шерлока Холмса - Джон Диксон Карр, Артур Конан Дойль (2014)

– Миссис Мэйсон, кормилица, поклялась, что не оставит его без надзора ни днем, ни ночью. Я ей полностью доверяю. Я больше тревожусь за Джека, я вам писал, что на него дважды было совершено настоящее нападение.

– Однако никаких увечий не нанесено?

– Нет. Но ударила она его очень сильно. Поступок вдвойне жестокий, ведь мальчик – жалкий, несчастный калека. – Обострившиеся черты лица Фергюсона как будто стали мягче, едва он заговорил о старшем сыне. – Казалось бы, несчастье этого ребенка должно смягчить сердце любого: Джек в детстве упал и повредил себе позвоночник. Но сердце у мальчика просто золотое.

Холмс взял письмо Фергюсона и стал его перечитывать.

– Кроме тех, кого вы назвали, кто еще живет с вами в доме?

– Две служанки, они у нас недавно. В доме еще ночует конюх Майкл. Остальные – это жена, я, старший мой сын Джек, потом малыш, горничная Долорес и кормилица миссис Мэйсон. Больше никого.

– Насколько я понял, вы мало знали вашу жену до свадьбы?

– Мы были знакомы всего несколько недель.

– А Долорес давно у нее служит?

– Несколько лет.

– Значит, характер вашей жены лучше известен горничной, чем вам?

– Да, пожалуй.

Холмс что-то записал в свою книжку.

– Полагаю, в Лемберли я смогу оказаться более полезным, чем здесь. Дело это, безусловно, требует расследования на месте. Если жена ваша не покидает своей комнаты, наше присутствие в доме не причинит ей никакого беспокойства и неудобств. Разумеется, мы остановимся в гостинице.

Фергюсон издал вздох облегчения.

– Именно на это я и надеялся, мистер Холмс. С вокзала Виктория в два часа отходит очень удобный поезд – если это вас устраивает.

– Вполне. Сейчас в делах у нас затишье. Я могу целиком посвятить себя вашей проблеме. Уотсон, конечно, поедет тоже. Но прежде всего я хотел бы уточнить некоторые факты. Итак, несчастная ваша супруга нападала на обоих мальчиков – и на своего собственного ребенка и на вашего старшего сынишку?

– Да.

– Но по-разному. Вашего сына она только избила.

– Да, один раз палкой, другой раз била прямо руками.

– Она вам объяснила свое поведение в отношении пасынка?

– Нет. Сказала только, что ненавидит его. Все повторяла: «Ненавижу, ненавижу…»

– Ну, с мачехами это случается. Ревность задним числом, если можно так выразиться. А как она по натуре – ревнивая?

– Очень. Она южанка, ревность у нее такая же яростная, как и любовь.

– Но мальчик – ведь ему, вы сказали, пятнадцать лет, и если физически он неполноценен, тем более, вероятно, высоко его умственное развитие, – разве он не дал вам никаких объяснений?

– Нет. Сказал, что это без всякой причины.

– А какие отношения у них были прежде?

– Они всегда друг друга недолюбливали.

– Вы говорили, что мальчик ласковый, любящий.

– Да, трудно найти более преданного сына. Он буквально живет моей жизнью, целиком поглощен тем, чем я занят, ловит каждое мое слово.

Холмс снова что-то записал себе в книжку. Некоторое время он сосредоточенно молчал.

– Вероятно, вы были очень близки с сыном до вашей второй женитьбы – постоянно вместе, все делили?

– Мы почти не разлучались.

– Ребенок с такой чувствительной душой, конечно, свято хранит память о матери?

– Да, он ее не забыл.

– Должно быть, очень интересный, занятный мальчуган. Еще один вопрос касательно побоев. Нападение на младенца и на старшего мальчика произошло в один и тот же день?

– В первый раз да. Ее словно охватило безумие, и она обратила свою ярость на обоих. Второй раз пострадал только Джек, со стороны миссис Мэйсон никаких жалоб относительно малыша не поступало.

– Это несколько осложняет дело.

– Не совсем вас понимаю, мистер Холмс.