Каждому своё 4 - Сергей Тармашев (2019)

И вот теперь, когда внешние ворота закрылись, он в полной мере может вздохнуть спокойно. Остается надеяться, что экспедиция вернется. Иначе его пошлют их искать, об этом Миронов предупредил всех заранее. Ремонтники поедут на грузовике, то есть в случае их невозвращения у Центра остается всего одна машина. Один грузовик не справится с перевозкой продуктов из Росрезерва, поэтому поисковая операция будет организована в любом случае, и всех, кто будет в ней участвовать, оповестили еще час назад. В том числе Овечкина.

Внешние ворота вновь пришли в движение, заработала камера, и Антон увидел несколько фигур в скафандрах, выныривающих из пыльного радиоактивного мрака. Люди зашли в шлюз, и один из них махнул рукой в камеру. Диспетчер закрыл ворота, начал процесс шлюзования и поинтересовался, как все прошло.

– Все нормально, они уехали! – ответил ему тот, что махал рукой. Специально для удобства провожающих диспетчер вывел ближний эфир на громкую связь. – Мы закрыли въезд! Там сейчас штиль, так что удалось закрыть дыру максимально! Глушить тягач не стали, там уже минус пятьдесят четыре!

– На сколько хватит аккумулятора? – хмуро поинтересовался Миронов.

– Часов на двенадцать, – ответили ему в эфире. – Потом поменяем, запасной сейчас заряжается! Или заглушить?

– Пусть работает, – Миронов все так же хмуро поморщился. – Все равно скоро переходить на круглосуточное электропитание. Для тягача на воротах использовать только эту пару аккумуляторов, у них осталось меньше сотни циклов заряд-разряд, их жалеть уже поздно. Вы меня поняли? Только эту пару!

– Все понятно, господин Инженер! – заверил его человек в скафандре. – Будет сделано! Я внесу пометки в журнал дежурств с указанием серийных номеров!

Миронов удовлетворился услышанным, и они с Абреком покинули входной блок. Следом за ними потянулись остальные. Возвращаться домой не хотелось, и Антон несколько минут наблюдал, как обеспечивавшая отъезд экспедиции команда проходит дезактивационные процедуры. Потом входной блок покинули и они, и причин оставаться здесь дольше не осталось. Овечкин тяжело вздохнул и побрел к выходу.

– Господин Инженер! – в коридоре возле самого входного люка стояла Наиля. – С вами все хорошо? – Девушка перевела взволнованный взгляд с загипсованной руки на его лицо. – У вас такой грустный вид! Вам больно? Я могу что-нибудь сделать для вас? Вызвать охрану с носилками? Они доставят вас в медицинский пункт!

– Спасибо, Наиля, вы очень добры, – Антон улыбнулся. – Я в порядке, рука уже не болит, если не беспокоить. Просто задумался. А почему вы здесь? Разве сейчас ваша смена?

– Нет, я заступаю через десять часов, – подтвердила девушка. – Пришла проводить ремонтную экспедицию, она же внеочередная, вдруг потребуется помощь! Мы все переживаем за тех, кто рискует ради нас жизнью и здоровьем! Я так волновалась, когда узнала, что вы получили травму! Следила за сводками из медотсека, но в этот раз они не выложили в сеть отчет! Сказали, времени не было! Как вы себя чувствуете, господин Инженер? Ваши легкие все еще болят?

– С легкими какие-то мелкие проблемы, – признался Овечкин. – Во время экспедиций внутри возникает ощущение першения, из-за этого появляется нервный кашель, это быстро сдирает горло. Становится больно глотать. Доктор Снегирёва однажды уже избавила меня от этого, но во время последней экспедиции все повторилось. Думаю, в силу нехватки опыта ей не удалось справиться с моей проблемой полностью.

– Как это грустно… – искренне опечалилась Наиля, и на ее глаза навернулись слезы: – Вы постоянно испытываете боль? И это все ради нас…

– Боли уже нет, – успокоил ее Антон. – Биорегенерация в очередной раз помогла. Я не чувствую никакого дискомфорта. Очень надеюсь, что он не возникнет во время следующей экспедиции.

– Но как же вы отправитесь на поверхность со сломанной рукой?! – ужаснулась она.