Доставка еды поспела как раз в тот момент, когда Шарлотта вышла из ванной комнаты. Я не понял, быстро ли она приняла душ или это длилось очень долго. Я поднял серебряную крышку с первой тарелки.

– Салат цезарь с курицей.

Положив на место эту крышку, я поднял другую:

– Или пенне алла водка?

– Прости, но я совсем не хочу есть, – вздохнула Шарлотта. На ней был толстый банный халат, а ее мокрые волосы были обернуты полотенцем. Она казалась такой маленькой и беззащитной. У меня сжало грудь глубоко внутри.

– Иди сюда, – я раскрыл руки, а она, не медля ни секунды, подошла ко мне. Она закрыла глаза и громко вздохнула, а я крепко сжал ее в объятиях. Я погладил ее спину.

– Сегодня был долгий день. Или даже целых два дня. Тебе нужно немного поспать.

Она даже не пыталась пошевелиться и лишь кивнула.

– Ты меня не оставишь? Я хочу сказать, ты полежишь со мной?

– Ну конечно.

Вдвоем мы направились в спальню. Я снял ботинки, рубашку, но брюки и белое нижнее белье решил не снимать. Шарлотта нуждалась в моей поддержке, а не в том, чтобы мой возбужденный член прижимался к ее заднице. Откинув покрывало, я лег в кровать и распахнул свои объятия. Шарлотта сняла с головы полотенце и прижалась ко мне, ее влажные волосы оказались на моей груди, прямо над сердцем.

Я хотел что-нибудь сказать – как-то поддержать, но чувствовал, что слова застряли у меня в горле. Вместо этого я сделал самое простое – я начал одной рукой гладить ее волосы, а другой – ее спину.

Прошло около десяти минут, я уже решил, что Шарлотта заснула, но вдруг она прошептала:

– Рид, спасибо тебе за этот подарок. И пусть от того, что моя мама умирает и я никогда не смогу быть с ней, мое сердце разбито на тысячи маленьких осколков, но, хоть это может показаться странным, я впервые чувствую себя целостной. Раньше мне всегда казалось, что мне чего-то недостает.

Я поцеловал ее в макушку и еще крепче обнял ее.

– Шарлотта, я очень этому рад. Жалею лишь об одном – что никак не могу помочь ей поправиться.

Несколько минут спустя она заснула. Я предпочел наслаждаться тем, как спокойно она спит в моих руках. Это казалось таким естественным и таким необыкновенным – просто лежать вместе с женщиной, которую любишь. Я мечтал о том, чтобы провести так всю свою жизнь.

Я ничего так сильно не хотел.

Но видя, как эмоционально переживает Шарлотта из-за того, что умирает женщина, которую она увидела впервые в жизни, я снова убедился в том, что не могу позволить себе такую жизнь.

Шарлотта наконец почувствовала себя целостной, а я не вправе подвергать ее риску лишиться этого ощущения.

Глава 32

Шарлотта

– Ей будет больно?

Рид стоял за моей спиной и сжимал мои плечи, когда мы, покинув палату Лидии, разговаривали с доктором. Джейсон мне сказал, что им нужно принять непростое решение, и хотя мне казалось, что это случится не скоро, именно сегодня консилиум врачей порекомендовал отключить аппарат искусственного дыхания. Я осознала, что решение нужно принимать сейчас.

– Мы колем ей снотворное и обезболивающее, чтобы сохранять ее в спокойном и расслабленном состоянии, – сказал доктор Коэн. – А перед тем, как отключить аппарат, мы увеличим ей дозу, поэтому она ничего не почувствует.

– И как долго она продержится? Если она, конечно, сможет сама дышать… – спросил Джейсон.

– Сложно сказать. Конечно, бывают исключения и в аналогичных случаях, но мы думаем, что она продержится пару дней, не больше. Если не меньше.

Джейсон нервно сглотнул. Я видела, что он пытается сдержать слезы. Мы с Ридом стояли слева от трех врачей, которые пришли на обход, а мой брат в одиночестве – справа от них. Я подошла к нему, встала рядом и взяла его за руку. Он посмотрел на меня, кивнул и откашлялся.