Королевство гнева и тумана - Сара Маас (2016)

— Мне не хотелось красть у него Книгу. И причинять вред его караульным тоже не хотелось. А знала бы ты, как противно мне было наше внезапное исчезновение. Пусть Таркином двигало честолюбие, но он действительно искал союза с нами. Возможно, даже хотел подружиться. Никакой другой верховный правитель не думал о подобном и не решался на такой шаг. Но мне думается, Таркину хотелось быть моим другом.

Я мельком взглянула на шкатулку и снова спросила:

— Что внутри?

— Открой и посмотри.

Я осторожно подняла крышку.

Внутри, на белом бархате, поблескивали три рубина. Каждый был размером с куриное яйцо. Каждый был настолько чистого цвета, что казался сделанным из…

— Это кровавые рубины, — сказал Риз.

Я отдернула пальцы, которые уже тянулись потрогать камни.

— При Дворе лета есть обычай: когда кому-нибудь наносят особо тяжкое оскорбление, виновнику посылают красный рубин. Это официальное уведомление, что за его голову объявлено вознаграждение и на него открыта охота. Говоря проще, обидчику сообщают: «Тебя ждет скорая смерть». Шкатулка прибыла ко Двору кошмаров час назад.

Матерь милосердная!

— Я так понимаю, в число нанесших оскорбление вошли мы втроем.

Угрюмый порыв ветра захлопнул крышку.

— Я допустил ошибку, — сказал Риз и, махнув мне, чтобы не перебивала, продолжил: — Мне нужно было тщательно вычистить мозги караульных. Вместо этого, я просто лишил их сознания. Мне уже давно не приходилось прибегать к подобной телесной… защите. Я слишком сосредоточился на своей иллирианской выучке и забыл о других средствах. Караульные очнулись и сразу же бросились к Таркину.

— Он бы и так довольно скоро обнаружил исчезновение Книги.

— Но тогда мы могли бы отрицать свою причастность и сваливать все на совпадение.

Риз осушил бокал.

— Я допустил ошибку, — мрачно повторил он.

— Это не конец света. Ты постоянно допускаешь ошибки, и ничего.

— Я объявлен при Дворе лета преступником номер один. Мне что, посмеяться и забыть?

— Нет, конечно. Но я не считаю тебя виновным.

Он шумно выдохнул. Солнце постепенно исчезало за горизонтом, и в город возвращался привычный зимний холод. Похоже, мои слова не успокоили Риза.

— Когда мы притушим силу Котла, можно будет вернуть их половину Книги и извиниться.

Риз фыркнул:

— Нет. Амрена продержит Книгу у себя столько, сколько ей нужно.

— Тогда можно помириться с Таркином каким-то иным способом. Вы же оба в равной степени хотите дружить. В таком случае не стоит особо расстраиваться.

— А я и не расстроен. Я разозлен.

— Игра слов.

Губы Риза слегка разошлись в улыбке.

— Вражда вроде той, что мы затеяли, может длиться сотни и даже тысячи лет. Но если такова плата за сохранение Притиании от войны и за помощь Амрене… я готов ее заплатить.

Я поняла: Риз заплатит всем, что у него есть. Любыми надеждами на собственное счастье.

— Остальные уже знают про кровавые рубины?

— Шкатулку мне принес Азриель. Вот сижу и думаю, под каким соусом преподнести новость Амрене?

— Почему?

Фиолетовые глаза потемнели.

— Потому что я догадываюсь, каким будет ее ответ. Стереть Адриату с лица земли.

Меня передернуло.

— Представь себе, — усмехнулся Риз.

Я смотрела на Веларис, раскинувшийся вокруг нас. Слушала, как дневные звуки города постепенно сменяются вечерними. По сравнению с Веларисом Адриата казалась лишь живописной деревней.

— Теперь я понимаю, почему ты так стремился защитить Веларис, — сказала я, растирая озябшие руки.

От одной мысли, что этот город могла постигнуть участь Адриаты, у меня стыла в жилах кровь. Риз повернулся ко мне. Глаза его были потухшими и встревоженными.

— А еще я понимаю — ты сделаешь все возможное и невозможное, чтобы уберечь Веларис в дни грядущих испытаний.

— К чему ты клонишь?