Полиция - Ю. Несбё (2013)

Он пристально смотрел на обрыв, за которым все исчезало, но заметил, что человек на пассажирском сиденье повернулся в его сторону.

— Какой пациент?

Антон вытянул язык и провел им по верхней губе, нащупав что-то влажное, со сладким металлическим привкусом. Смочил рот и снова смог говорить вслух:

— Пациент в Национальной больнице. Меня опоили перед тем, как убить его. Это ты сделал?

На пару минут воцарилась тишина, и остался только звук дождя. Дождь в темноте — есть ли на свете более красивый звук? Если бы Антон мог выбирать, он бы сидел и день за днем слушал этот звук. Год за годом. Слушал и слушал и наслаждался бы каждой выпавшей ему секундой.

Но вот человек рядом с ним зашевелился, и автомобиль приподнялся, освободившись от тяжести второго тела, а дверца мягко захлопнулась. Антон остался один. Они двигались. Звук колес, перемещающихся по гравию, был похож на хриплый шепот. Ручной тормоз. Он располагался в пятидесяти сантиметрах от его правой руки. Антон попытался выдернуть руки. Он даже не почувствовал боли, когда лопнула кожа. Хриплый шепот звучал громче и быстрее. Антон знал, что из-за высокого роста и скованных рук не сможет поднять ногу вверх и опустить ее под рычаг тормоза, поэтому он наклонился вниз и открыл рот. Он дотянулся до верхушки рычага, ощутил, как та коснулась задней стороны зубов на верхней челюсти, потянул ее вверх, но рычаг выскользнул. Он попытался еще раз, зная, что уже слишком поздно, но он предпочитал умереть так, в отчаянной и яростной борьбе. Повернулся и снова взял в рот рычаг ручного тормоза.

Внезапно стало совсем тихо. Голос замолчал, и дождь резко прекратился. Нет, не прекратился. Дело было в нем. Он падал. Антон был невесомым, он летел вниз, вальсируя, как в тот раз, когда танцевал с Лаурой, а все знакомые стояли вокруг и смотрели на них. Он крутился вокруг своей оси, медленно, размеренно, тяжелый-легкий-легкий, только вот сейчас он был совсем один. И падал в этой удивительной тишине. Падал вместе с дождем.

Глава 14

Лаура Миттет пристально разглядывала их. После их звонка она спустилась вниз из многоэтажного дома в Эльве-парке и теперь стояла в халате, скрестив на груди руки, и мерзла. На часах еще была ночь, но уже начинало светать, она видела отблеск первых лучей солнца на водах реки. На несколько секунд она отключилась, не слышала их и не видела ничего, кроме реки за их спиной. Оставшись на эти несколько секунд в полном одиночестве, она думала о том, что Антон никогда не был тем самым, правильным человеком. Что она так и не встретила того самого, правильного; по крайней мере, он ей не достался. А тот, что ей достался, Антон, предал ее в тот же год, когда они поженились. Он не знал, что Лауре все известно. Но она могла потерять слишком многое. Вот и сейчас он наверняка ходил налево. На его лице было такое же, как и в тот раз, преувеличенно будничное выражение, когда он произносил такие же неудачные оправдания. Неожиданная сверхурочная работа. Пробка по дороге домой. Мобильник отключился, потому что разрядилась батарея.

Их было двое. Мужчина и женщина, оба в форме без морщинки или пятнышка, как будто они только что достали ее из шкафа и надели. Серьезные, почти испуганные глаза. Они обращались к ней «госпожа Миттет». Так никто ее не звал. Да ей бы и не понравилось. Это было его имя, она много раз жалела, что взяла его.

Они прокашлялись. Им надо кое-что ей сообщить. Так чего же они ждут? Она уже знала. Они уже все рассказали ей своими идиотскими, чересчур трагическими физиономиями. Она была в бешенстве. В таком бешенстве, что чувствовала, как ее собственное лицо искривляется, выворачивается, становится таким, каким она не хотела его видеть. Ей казалось, будто и ее заставляют играть роль в этой комичной трагедии. Они что-то сказали. Что же? Разве они говорят по-норвежски? Слова звучали бессмысленно.