Запри все двери - Райли Сейгер (2020)

– Вы говорите, что в Бартоломью что-то неладно, – произносит доктор Вагнер, пытаясь меня разговорить. – До меня доходили слухи. Городские легенды и прочее. Но мне всегда казалось, что это все в прошлом.

– Истории свойственно повторяться, – говорю я.

Доктор Вагнер поднимает левую бровь так, что она достигает верхнего края оправы его очков.

– Вы говорите, исходя из личного опыта?

– Да. Переехав в Бартоломью, я познакомилась с одной девушкой. Позже она пропала.

Я говорю спокойно, хотя в душе у меня бушует паника. Мое сердце колотится, веки дергаются, на шее скапливается пот.

Но я не повышаю голос.

Не тараторю.

Стоит мне хоть немного потерять самообладание, и разговор подойдет к концу. Я поняла это, когда говорила с диспетчером службы экстренной помощи.

– Сначала жила со мной по соседству, а на следующий день испарилась. Будто сгинула.

Я замолкаю, давая доктору Вагнеру время обдумать мои слова. Наконец он говорит:

– Кажется, вы считаете, что в Бартоломью кого-то убили.

– Именно, – говорю я. – Нескольких человек.

Два дня назад

29

Когда я просыпаюсь, то вижу за окном не Джорджа, а другую горгулью. Его близнеца. Того, который сидит на южном углу здания. Я смотрю на него с подозрением и уже собираюсь спросить, что он сделал с Джорджем.

Но тут я понимаю, что не одна.

Ник спит рядом со мной, уткнувшись в подушку; его широкая спина размеренно поднимается и опускается.

Вот почему за окном сидит другая горгулья.

Я не в своей спальне.

Воспоминания о прошлой ночи накатывают на меня волной. Побег из квартиры 11А. Поцелуи внизу. Поцелуи в спальне. И многое другое. То, чем я не занималась с тех пор, как переехала к Эндрю и секс стал обыденностью, а не чем-то увлекательным.

Но прошлая ночь выдалась очень увлекательной. И очень для меня нехарактерной.

Я приподнимаюсь, чтобы взглянуть на часы на прикроватном столике.

Десять минут восьмого.

Меня всю ночь не было в 12А. Еще одно нарушенное правило.

Я выбираюсь из постели, дрожа от утренней прохлады и охваченная неожиданным смущением. Обычная версия меня, которая ночью куда-то подевалась, возвращается с утроенной силой. Я тихо поднимаю с пола свои вещи, надеясь, что успею одеться прежде, чем проснется Ник.

Не вышло. Я едва успела натянуть трусики, когда раздался его голос.

– Уже уходишь?

– Да, извини. Мне пора.

Ник садится.

– Уверена? Я собирался пожарить блинчики.

Вместо того, чтобы на глазах у Ника застегивать лифчик, я кидаю его к туфлям и надеваю блузку на голое тело.

– Может, в другой раз.

– Эй, – говорит Ник, – почему ты так торопишься?

Я указываю на часы.

– Я переночевала за пределами квартиры. Нарушила одно из правил Лесли.

– Не стоит так волноваться.

– Тебе легко говорить.

– Серьезно, не переживай. Правила нужны для того, чтобы временные жильцы понимали, что это серьезная работа.

Ник встает с постели, ничуть не смущаясь. Он подходит к окну и потягивается – его тело столь прекрасно, что у меня подкашиваются ноги. На меня вновь накатывает ощущение нереальности происходящего – далеко не в первый раз с тех пор, как я оказалась в Бартоломью.

– Я это прекрасно понимаю, – говорю я, – потому и нервничаю.

Ник трогает пальцем ноги пару клетчатых боксеров на полу, решает, что они сойдут, и надевает.

– Я никому не скажу, если ты об этом волнуешься.

– Я волнуюсь, что потеряю двенадцать тысяч долларов.

Я надеваю джинсы и быстро чмокаю Ника, надеясь, что у меня не пахнет изо рта. Потом босиком спешу вниз, держа в руках туфли и лифчик.

– Я отлично провел время, – говорит Ник, идя следом за мной.

– Я тоже.

– Я бы не отказался повторить. Хотя бы кое-что. – Его ухмылке позавидовал бы сам дьявол. – Или даже все.

Я краснею.