Император и Сталин - Сергей Васильев (2020)

— Ах, Прохор, ах же сукин сын, ну, молодец — сообразил! — порадовался «пассажир», увидев, что его напарник мгновенно отреагировал на изменившуюся ситуацию и изловчился первым «подать извоз барину».

— А ну-ка, милейший, — филёр щёлкнул пальцами следующему в очереди извозчику — плачу двойной — быстро за той коляской, только смотри, не прижимайся, чтобы не заметили… Быстро промелькнули центральные кварталы, за спиной остался величественный собор Андрея Первозванного…

— Да куда ж он намылился? — раздражённо буркнул «пассажир», с тревогой осматриваясь вокруг. Чёртиком из табакерки дорога выскочила из города и покатила вдоль моря, забираясь всё выше по скалистому берегу, змеёй извиваясь между огромными валунами, оставленными здесь тысячи лет назад доисторическими ледниками.

— Давай-давай! — торопил филёр извозчика, чувствуя азарт погони. Очередной поворот закончился быстрее, чем возница успел поправить вожжи, лошадь, увидев впереди обрыв, испугалась, отпрянула в сторону и, поставив коляску на два колеса, почти сразу уткнулась мордой в стоящий экипаж сыскарей с неподвижно и безучастно сидящим на облучке Прохором.

Оглянувшись вокруг и не увидев никаких признаков хоть какой-то жизни, филёр пожал плечами и бросился к напарнику, ругая себя за неосторожность, из-за которой он, наверняка, раскрыл себя и его.

— Прохор, эй! Куда седока подевал? — тронул он коллегу за рукав, после чего тот начал неловко заваливаться прямо на руки товарища, пальцы которого, подхватившие падающую голову, мгновенно сделались влажными и липкими.

* * *

Евстратий Медников и Аркадий Кошко разбудили Ширинкина, когда уже светало. Привыкший по роду службы к неурочным подъёмам, генерал по лицам сыщика и «отца филёров» понял, что произошло нечто неординарное.

— Раненый агент в больнице без сознания, состояние тяжёлое, характер ранения похож на ранение мичмана Головина, — торопливо докладывал Аркадий Францевич, размещаясь рядом с генералом в коляске, — его напарник быстро сообразил, отправив извозчика с раненым и запиской в город. А вот дальше началось самое интересное. Оставшись один, филёр обследовал дорогу на полверсты до и после злосчастного поворота и не нашёл никаких видимых причин, заставивших пассажира именно в этом месте напасть на агента. Агент, вынужденный прекратить осмотр ввиду изрядных сумерек, уже собрался возвращаться в город, как услышал шум ещё одного экипажа. Спрятавшись за придорожные камни, филёр наблюдал подъехавшего на двуколке морского офицера, который остановился на том же месте, аккуратно и детально обследовал оставленную бричку и затем исчез в придорожных зарослях вереска, как под землю провалился…

— Дайте я угадаю, — нетерпеливо перебил сыщика Ширинкин, — этот морской офицер был в форме мичмана?

— Так точно, Ваше высокопревосходительство! Судя по описаниям — это и есть наш первый раненый — мичман Головин, который сейчас должен лежать в больнице…

— Вы проверили?

— Так точно — отсутствует!

— Продолжайте.

— После того, как на место прибыла ещё одна группа, было проведено повторное тщательное исследование местности и найдена потайная тропинка, скрытая придорожными зарослями, ведущая к старой рыбацкой хибаре, прилепившейся прямо к скале в двадцати аршинах от моря. Там они и находятся в настоящее время.

— Кто находится?

— Мичман Головин и господин Витте… У дороги выставлен двойной пост. Кроме тропинки, другой дороги из дома не обнаружено.

Ширинкин уставился на Кошко, потом на Медникова глазами человека, собственноручно лицезреющего загробный мир.

— Когда всё случилось? Когда выставлен пост?

— Между шестью и восемью вечера…

— Так вот, дражайшие… Сергей Юльевич в яхт-клубе с шести и до трёх пополуночи изволили штосс подрезать, чему я, ваш покорный слуга, свидетель…

Теперь уже в каменные изваяния превратились сыщики…