Дорога гнева - Валерий Шмаев (2019)

Когда я рассказывал об этом Смирнову и мы вместе писали ему полный список моих предложений, он был в шоке. Дело в том, что мало иметь образцы медикаментов, инструментов, технических приспособлений и механизмов. Для производства всего этого необходимы в первую очередь научные и технологические исследования. Если в случае с одноразовыми шприцами это достаточно просто, то с составом лекарств необходимы в первую очередь клинические испытания. Этим и будет заниматься страна, а мы будем продвигать всё, что они сделают, на мировой рынок, патентуя препараты, выдавая их за свои и продавая лицензии на производство по всему миру. Для страны это гигантские деньги, вырастающие из воздуха. Именно поэтому Смирнов так быстро свинтил на Большую землю и вернулся. Теперь послушаю его.

Зайдя в землянку к Смирнову, я застал у него старшего группы поддержки. Все мужики в разведгруппе и группе, прилетевшей к Смирнову, были из Четвёртого управления НКВД СССР под руководством Павла Анатольевича Судоплатова. Легендарного человека, занимающегося сейчас организацией всей разведовательно-диверсионной работы в тылу немецких войск. Правильно я просчитал. Ребята после перехода линии фронта точно к нему попали.

Вывалив на Смирнова ворох самой разнообразной информации, я думал умыть руки и спокойно заниматься своими делами, но не тут-то было. Увидев мои записи по тактике специальных операций и только прочтя заголовки и начальные страницы разделов по специальным дисциплинам, старший разведгруппы майор Сотников вцепился в меня мёртвой хваткой и всё своё время проводил со мной. От моего фолианта по рукопашке в первую неделю его невозможно было оторвать даже ночью. Дело в том, что Авиэль очень неплохо рисует, и все приёмы, расписанные в нём, иллюстрированы очень подробными рисунками. Теперь вся информация переписана в нескольких экземплярах, и все бойцы Сотникова тренируются по своим копиям.

Впрочем, я не обольщаюсь, в ОМСБОН[1] существует не менее эффективная система рукопашного боя. Мои записи весьма гармонично накладываются на неё, дополняя и развивая большинство базовых приёмов. Ещё бы! От неё и отталкивались, дополнив и научно обосновав в Краснодарском центре специальной подготовки под руководством Алексея Алексеевича Кадочникова. В каждом времени есть свои легенды.

Увидев нас, Смирнов приглашающее махнул рукой:

– Заходи, «Командир», мы как раз о тебе говорим. Майор считает, что тебе в Управлении надо работать. – Ну, начинается. Надо сразу пресекать. Достали они меня этими намёками.

– Костя, не начинай, ты сам знаешь, что я остаться не могу. Лучше его люди пусть приезжают. Мы потом организуем что-то вроде учебного центра. Давай по существу вопроса закончим, и я пошёл, а то я сегодня только разговоры разговариваю.

Костя сделал паузу, а потом протянул:

– По существу такое дело. – Смирнов приосанился и торжественно выложил на стол погоны полковника госбезопасности, а за ними четыре красные коробочки. Погоны только ввели, и появление их в тылу врага было событием неимоверным. Как и все новинки, их не получали, а доставали. Ну, или, как сейчас, награждали. Я смотрел на самые высокие правительственные награды и молчал. Было пусто и немного холодно. Зябко. Я на несколько мгновений почувствовал себя несмышлёным мальчишкой.

Такое же Боевое Красное Знамя, которое было у моего деда. В детстве я много раз мечтал, что получу его. Я взял коробочку в руки и раскрыл её. Тускло блеснул орден. Сколько раз в детстве я держал тебя в руках? У деда эта коробочка всегда лежала в сейфе в стопке таких же коробочек вместе с наградным пистолетом и золингеновской опасной бритвой в картонном футляре, обклеенном потемневшим дерматином. Это было всё, что он привёз из Германии, кроме двух ранений. Дед редко надевал награды. Очень редко. Наверное, это он привил мне такое отношение к ним.