Луна цвета стали - Макс Глебов (2020)

Цена акций сахарного гиганта вернулась к уровню, предшествовавшему взрыву, и уверенно продолжила рост. Я продал ценные бумаги компании, когда они стоили на двадцать процентов дороже, чем в начале торгового дня.

— Поздравляю с первым успехом, товарищ Нагулин, — с легкой подколкой в голосе произнесла Летра, — Теперь вы настоящий трейдер с Уолл-Стрит.

— Спасибо, дорогая.

Хохмы хохмами, а шесть с половиной миллионов долларов стали неплохой прибавкой к той сумме, которую мне выделил из бюджета страны товарищ Сталин.

Глава 9

Каждый день лично присутствовать в торговом зале я не планировал. Происшествия, подобные взрыву и пожару на заводе сахарной компании, случались все же не каждый день, а позволить себе зря терять время я не мог. В итоге я нанял брокера, который должен был совершать операции на бирже от моего имени в соответствии с моими указаниями. Договорившись с ним о способах связи и передачи инструкций, я разрешил ему совершать сделки в моих интересах по его усмотрению на сумму не больше пятидесяти тысяч долларов в день.

По условиям договора двадцать процентов с прибыли от этих сделок шли на вознаграждение брокеру, но, на самом деле, финансовый результат его деятельности меня совершенно не интересовал. Я просто не хотел привлекать к себе слишком много внимания, а если бы все мои сделки были прибыльными, это сразу бросилось бы в глаза и вызвало ненужные вопросы. Теперь же в моей биржевой истории появились многочисленные операции на сравнительно небольшие суммы, часть из которых приносила мне убытки. На общий результат это почти не влияло, но снимало напряжение и отбивало у других трейдеров охоту копаться в причинах моей непогрешимости в принятии торговых решений.

Товарищ Сивко был доволен. Судя по всему, внутренне он ко мне неплохо относился, хоть и старался держаться подчеркнуто нейтрально, и то, что он может доложить в Москву об успехах своего подопечного, а не о растрате им казенных денег, его, скорее радовало, чем огорчало.

К моменту выезда в Детройт я располагал уже пятнадцатью миллионами долларов, что, конечно, пока еще не давало мне возможности делать по-настоящему серьезные закупки, но уже вселяло определенную уверенность при ведении переговоров с местными промышленниками.

Я пока не собирался заказывать в США танки и самолеты — этим пусть занимается советское торговое представительство. Меня интересовали станки, на которых можно с высокой точностью изготавливать детали турбореактивных двигателей, и другие изделия, необходимые для создания высокотехнологичной военной техники. Выпускать все это крупными сериями советская промышленность была пока не способна, и мне требовался не только станочный парк, но и готовые комплектующие для сборки двигателей и самих самолетов, поскольку воевать нужно было уже сейчас, и ждать, пока в СССР наладят соответствующие производства, я не мог.

Теоретически, можно было передать американцам чертежи, которые сейчас доводили до ума в конструкторском бюро Королева, но я не хотел вот так просто сдавать эти разработки американцам. Я, конечно, надеялся, что СССР не придется воевать с их страной, но железной уверенности в этом все же не испытывал. Поэтому пусть лучше производят отдельные детали, не зная, как будет выглядеть полностью собранное изделие.

В штаб-квартире корпорации «Крайслер» нас с Сивко встретили с некоторой настороженностью, но узнав, что я не собираюсь требовать от них немедленной поставки в СССР пары тысяч танков М4 «Шерман», представители компании несколько расслабились.