Двери во Тьме - Андрей Круз, Мария Круз (2012)

– А он что, в розыске?

– Нет вроде, но спрашивали о нем из Горбезопасности.

– Давно?

– А это уже тебя не касается, – вдруг спохватился комендант, ощутив, что теряет солидность, просто все вот так и выкладывает.

Больше ничего путного вытянуть из него не получилось. То ли не знал ничего, а просто важности на себя напускал, то ли и вправду режим секретности соблюдал, – с этими комендантами и вахтерами никогда ничего не поймешь.

Ну все, теперь уже и домой можно, хватит на сегодня.

* * *

Настя, как я и полагал, была дома. Обругала за то, что не пришел сразу спать, а где-то таскался, но не сильно, так, в дежурном порядке. Напоила чаем с теми самыми баранками, после чего я забрался в душ, где долго фыркал под струями горячей воды, чувствуя, как усталость превращается в какую-то блаженную истому. Вытерся, проверил, как двери заперты, затем вытащил из сумки второй кольт, протянул Насте:

– Держи, в дополнение к парабеллуму твоему. Этот лучше.

– Чем? – Она взяла пистолет в руки и крутила, разглядывая. – Тяжеленный какой.

– Зато бьет как кувалдой, сорок пятый все же. Пусть у тебя будет. Да и ненамного он твоего тяжелее, это просто так кажется.

– А откуда?

– Трофей.

Расспрашивать не стала – пистолет просто на столе оставила. Сказала лишь:

– Спасть ложись, потом поговорим.

Я лег и словно в яму провалился: уснул через секунду.

Когда проснулся – часы показывали без четверти пять утра. Немудрено, в общем-то, почти двенадцать часов проспал. Настя спала, натянув одеяло почти до макушки. Я нагнулся, поцеловал ее в эту самую макушку, затем встал. За окном было темно, только круг света от фонаря с фасада нашего дома освещал участок улицы. Снег шел, но не сильно. Дальше по улице еще такой круг должен быть, у следующего дома, но мне из окна его не видно, стенки здесь толстые.

Две машины подъехали, одна за другой, и остановились прямо в кругу света. Это и было основной ошибкой тех людей, что на них приехали, но ошибкой понятной, простительной: люди останавливались на свету потому, что это уже в крови было, в условный рефлекс превратилось. Я бы тоже остановился на свету, почти наверняка.

Первым подъехал «виллис», из которого вышли трое, все в коротких тулупчиках, ставших уже униформой у местных правоохранителей, в вязаных шапочках, у всех автоматы, сплошь ППШ. На капоте «виллиса» эмблема из щита с мечом, Горбезопасность. Вторая машина была знакома – серый «жук» на подвеске «кюбеля». Из него двое выбрались, подошли к первым трем. Эти как попало одеты, один из них толстый.

Остается только попытаться угадать – за кем это? За нами, я уже угадал, такой я весь из себя прозорливый.

– Милославский, сука, – прошептал я. – Не выдержал, да? – и, обернувшись к спящей Насте, потряс ее за теплое плечо: – Подъем, тревога!

– Что? – испуганно вскинулась она.

– Тихо. Одевайся и будь готова, за нами приехали.

– Кто? – Голос стал чуть спокойней, начала просыпаться.

– Ну кто может быть, Горбезопасность и какие-то уроды из тех, что с Пашей были.

Вот так… зря я уважаемого профессора сам перед собой оправдывал. А все очень просто оказалось: днем меня вязать несподручно было, а вот так, под утро домой заявиться – так и нормально. Уже вроде и можно. Постучать в дверь, представиться, потребовать открыть… и ведь я открыл бы, вот ей-богу открыл бы, не рискнул бы ничего предпринимать, если бы тот самый «жук» следом не притащился. А вот с ним картина резко меняется – веры в то, что тут у нас все по закону, уже не так много. То есть совсем ее нет. И если эти двое останутся ждать снаружи, а в подъезд пойдут только те, кто на «виллисе», то тогда вообще все ясно.

Сам я при этом одевался с такой скоростью, что когда компания снизу разошлась в стороны, я был и одет и уже обут.