Поход - Игорь Валериев (2020)

— Его превосходительство, два часа назад убыл под Айгунь. По его мнению, там наиболее опасная ситуация. Туда же ушло большинство боеспособных войск гарнизона города. В данной ситуации, лучше всего поднять вопрос об оказании медицинской помощи перед Думой, так как городской гл1ава болеет. Меня сегодня познакомили с купцом Шадриным, который является гласным депутатом и очень энергичным, решительным человеком.

— Который с этого получит определённую прибыль. Здравствуйте, Тимофей Васильевич, — произнесла, подошедшая к нам Беневская.

— Мария Аркадьевна, — я приложился к протянутой руке. — Не всё даже у купцов измеряется прибылью. Та, недостроенная Церковь Святой Живоначальной Троицы, если вы её видели, возводится на деньги Семёна Савича. И по слухам, работники на его предприятиях живут, как у Христа за пазухой. Да и с другими купцами надо будет переговорить. У меня тут остались хорошие знакомые. Думаю, помогут.

— И офицеру Генерального штаба незазорно общаться с представителями купечества? — с каким-то вызовом спросила девушка.

— Четырнадцать лет назад этот офицер, чтобы выжить, пас табун лошадей у богатого казака, чем опустил себя в глазах станичного круга на самую низшую социальную ступень. Двенадцать лет назад на него, как манна небесная свалилось знакомство с купцом Касьяновым. С его помощью и той поддержки, которую оказал мне ещё и купец Тарала, я смог экстерном сдать экзамены за гимназию, поступить в юнкерское училище. Я помню тех, кто мне помог по жизни. И поверьте, Мария Аркадьевна, в их обществе, я чувствую себя куда лучше, чем на приеме генерал-губернатора или его помощника, — не удержался от шпильки и я.

— Извините, Тимофей Васильевич, — девушка потупила взгляд и залилась румянцем. — Я не хотела Вас обидеть.

И признаться сделала это не в первый раз. Похоже, она искренне не хотела меня обижать, однако сделала это и не в первый раз. Все наши разговоры в пути изобиловали шпильками, язвительностями и подколками с её стороны. Я стоически терпел это, изредка огрызаясь, что вызывало понимающие ухмылки со стороны Бутягиных. Даже Мария Петровна посочувствовала мне, как-то раз прошептав на ухо: «Господь терпел и нам велел. Ветер у неё в голове. Сама не знает, чего хочет, но ты ей нравишься».

Вот и сейчас, Беневская вскинула на меня свои прекрасные голубые глаза и произнесла:

— Тимофей Васильевич, а покажите мне Благовещенск. Насколько я понимаю, вы знакомы с городом.

— Бывал и неоднократно. Честно говоря, самому хочется посмотреть, как он изменился за пять лет. Сейчас закажу извозчика, и направимся на экскурсию, тем более сегодня всё-таки воскресенье.

Павел Васильевич горячо поддержал наше начинание и тайком показал мне большой палец, когда я с девушкой выходил из больницы и садился в коляску.

— Куда поедем, Мария Аркадьевна?

— На ваше усмотрение.

— Тогда начнём с Церкви Святой Живоначальной Троицы, которую строит Шадрин. Признаться, я не видел этот собор, а говорят, что он уже необычайно красив.

— Хорошо, Тимофей Васильевич.

«Да, — подумал я. — То экзальтированная мамзель, то само божье послушание. Интересно, как бы Мария Аркадьевна отреагировала, узнав, что осмотреть собор я еду с целью, чтобы выяснить, можно ли там организовать пункт корректировки артиллерийского огня».

Как я узнал от Семёна Саввича, в Благовещенске была телефонная станция, а Шадрин являлся её основным акционером и готов был выделить телефонные аппараты для артиллеристов, благо провода наличествовали.