Поход - Игорь Валериев (2020)

Работы по наведению порядка ближе к вечеру были прерваны посыльным, который доложил, что на реке появилось подозрительное судно. Поднявшись на стену, где уже находился Станкевич, мы вместе с ним пытались понять, кто же пожаловал в гости.

— Господин капитан, — обратился ко мне подошедший Шираиши, — я думаю, это китайские солдаты, которые хотят прорваться вверх по реке.

— Шираиши-сан, у меня есть приказ капитана первого ранга Добровольского «отвечать выстрелом на выстрел». Сейчас по нам не стреляют, войны ни нашей империи, ни вашей, как и другим союзникам, китайцами объявлено не было. Но я не могу просто так пропустить данное судно. Ваши артиллеристы смогут положить снаряд перед носом данного корабля и заставить его остановиться.

— Да, господин капитан, — поклонившись, японский лейтенант направился к стопятидесятимиллиметровому орудию Круппа, где уже вовсю суетилась японская прислуга.

Через пару минут грохнула пушка, и по курсу парусной баржи встал столб воды. То ли рулевой испугался, то ли задумал такой манёвр, но корабль рыскнул на фарватере и, видимо, напоролся на мель, после чего встал. В этот же момент с баржи открыли ружейный огонь по форту.

Пригнувшись за небольшим парапетом наблюдательной площадки, где мы стояли вместе с поручиком Станкевичем и, заставив его сделать тоже самое, я громко крикнул японскому лейтенанту:

— Шираиши-сан, огонь на поражение…

Японец белозубо улыбнулся и буквально пролаял команду на открытие огня по кораблю.

Через десять минут всё было кончено. К нашему артиллерийскому огню присоединился Северный форт. Несколько попаданий и баржа запылала. С неё в воду посыпались китайские солдаты, которые почти все устремились к нашему берегу. Видимо, японский флаг, который развивался над укреплением напротив через реку, заставил их сделать такой выбор.

Глядя на выбирающихся из воды китайцев, я подумал: «Куда же я вас девать, млять буду? У меня скоро пленных будет больше, чем состав гарнизона! И чем я буду эту ораву кормить?»

Глава 7. Генерал Стессель

Выбравшихся на наш берег китайских солдат, насчитали сто два человека, из которых тридцать семь было ранено, трое, на мой взгляд, не жильцы на сто процентов. Да ещё у десяти перспектива выжить была минимальной. В общей сложности у меня в форте собралось больше двухсот двадцати пленных, из которых к работам по его восстановлению можно было привлечь около двухсот, для остальных организовали отдельный лазарет, где медиками трудились тройка стрелков, которые хоть что-то смыслили во врачевании. Один из них до службы даже подрабатывал по хуторам, кастрируя хряков. В общем, фельдшерско-врачебный или ветеринарный состав нашего медпункта был ещё тот. Если бы не индивидуальные медпакеты, имеющиеся у каждого стрелка, то дело с оказанием помощи раненым пленным, было бы полнейшим швахом.

А так новоприбывших рассортировали, разоружили, накормили. Правда, «пайки» пришлось урезать наполовину, как-то не ожидалось, что количество пленных почти удвоится. Будаков чуть с ума не сошёл от этой прибавки, тем более первые китайцы, получив свою порцию мясного кулеша, ели так, будто их неделю не кормили.

Несколько офицеров, захваченных при штурме Таку и в бою с баржей, попросили встречи с новым начальником форта. Во время этих «переговоров», они заверили меня, что, видя такое отношение к раненым и к пленным, готовы выполнять и дальше любые работы по наведению порядка в данном укреплении и просят не передавать их подчинённых японскому командованию. Пришлось их заверить, что, пока я командую этим фортом, так и будет, но их дальнейшую судьбу будет решать союзное командование.