Поход - Игорь Валериев (2020)

Без всяких помех, лишь встретив, дожидавшийся нас десяток, ходившего по следам китайского войска и пеших младшего Зарубина с его компанией, которым передали заводных лошадей, добрались до станции Цзюньлянчэн. На станции познакомился с капитаном Гембицким, оказавшимся плотным, кряжистым мужчиной с шикарными усами лет около сорока.

— Пётр Варфоломеевич, — обратился я к капитану после представления, — связь по телеграфу с генералом Стесселем есть?

— Нет, господин капитан. Китайцы не только столбы спилили, но и провода с собой унесли.

— Плохо. Придётся посыльных с донесением посылать. Но сперва допросим пленных, особенно, вот этого, — я указал рукой на комбата Ли, которого снимали с седла казаки. — Предварительные данные есть, но надо кое-что уточнить.

— Кто это? — заинтересованно спросил Гембицкий.

— Командир пехотного батальона из войска генерала Не. В лагере восставших осуществлял планирование и взаимодействие с регулярными войсками.

— Знатный пленник. И как вам удалось его поймать?

Пришлось кратко рассказать о своей одиссее, при этом несколько раз останавливая хорунжего Тонких, пытавшегося вставить свою восторженную лепту в моё повествование. Закончив рассказ, все вместе направились к китайскому офицеру.

— Господин Ли, — на китайском обратился я к комбату, растиравшему руки, — судьба переменчива, теперь вы находитесь в том положении, в котором совсем недавно был я. Нам не нужны какие-то сверхсекретные сведения. О том сколько войск у генерала Не нам известно. То, что он объединился с восставшими, доказывает ваше нахождение среди них. Если вы уточните, какими силами обладают бандиты под Тяньцзинем, то русское командование будет вам благодарно.

— А если нет, будете пытать?

— Ну что вы, господин Ли. Совсем недавно я был комендантом Южного форта крепости Таку, став им после того, как со своим десантом его же захватил. К нам в плен попало более двухсот китайских солдат. Раненым мы оказали помощь. Остальные были привлечены к работам по восстановлению укрепления, разрушенного нашей артиллерией. За это их три раза в день кормили. При этом, многие из ваших воинов, не знавшие, что я понимаю по-китайски, говорили между собой, что так вкусно и обильно они не ели за всё время их службы.

Глаза китайского офицера, став шире, выдали его удивление.

— Между нашими империями нет объявленной войны, поэтому, даже если вы ничего не скажете, то останетесь у нас гостем. Правда, плотно опекаемым гостем. Мы не хотели того, что случилось, но восставшие, осадившие иностранные сеттльменты в Тяньцзине, а возможно и в Пекине, не оставили нам выбора. Вы грамотный офицер и должны понимать, что союзные войска не оставят такое положение дел, и у них хватит сил не только освободить Тяньцзинь, но если понадобится, то и захватить столицу. Перед вами стоит выбор — насколько кровавым будет наше продвижение внутрь Китая.

— Тимофей Васильевич, о чём вы говорите с этим китайцем? Просветите? — спросил Гембицкий, да и остальные офицеры смотрели на меня вопросительно.

Но что-либо произнести я не успел.

— Господа, я готов ответить на ваши вопросы, — по-русски произнёс Ли.

Из дальнейшего допроса, а точнее вежливого разговора, стало известно, что если пару месяцев назад китайское правительство вдовствующей императрицы Цзы Си придерживалось дружественного нейтралитета по отношению к «боксерам», то в конце мая императрица открыто выразила поддержку приверженцам сект «кулака» и «ножа», назначив председателем кабинета министров принца Дуань-вана, бывшего ярым сторонником ихэтуаней. Генерал Не по указанию из Пекина был вынужден содействовать восставшим в их борьбе с «заморскими дьяволами».