Гвардия, в огонь! - Юрий Корчевский (2017)

К нему подбежали двое.

– Что за стрельба?

– Я стрелял, появилась немецкая разведка. Похоже – одного лопатой зарубил, в другого стрелял. А ещё человек пять к немцам побежали.

– Показывай.

Илья повёл бойцов в сторону лейтенанта. Тут же выстрел ударил. Боец упал, сорвал с плеча автомат, дал короткую очередь.

– Сдавайся, не то гранату брошу! – закричал боец.

Нет ответа. Встали, осторожно приблизились. Немец был убит автоматной очередью. А рядом – Ордынцев, мёртвый. Ножом в спину убит. Боец товарищей кликнул. Двое нашего лейтенанта взяли, ещё двое – немца, понесли к своим позициям. Боец спросил:

– Где ещё один? Которого ты лопатой?

– Подальше.

Илья прошёлся зигзагом, наткнулся на тело. Боец подозвал ещё двух красноармейцев. Убитого понесли к нашим траншеям. Туда же направился Илья с бойцом. Немцы не стреляли, боясь задеть своих. Но только Илья и бойцы спустились в траншею, открыли огонь из миномётов, да поздно. Видимо, их разведка вернулась, доложила о неудачном поиске. В траншее уже пехотный капитан ждёт, сапёры. По приказу капитана тела всех убитых в землянку занесли. Здесь светло, коптилка горит. Капитан сначала тело Ордынцева осмотрел.

– Ножом его убили.

Потом тела немцев. Оба в маскировочных костюмах, под ними немецкие мундиры.

– У, какие откормленные! – удивился капитан. – Надо контрразведку вызвать, пусть осмотрят. Садись, боец, ждать будем.

Капитан по полевому телефону позвонил, коротко доложил.

– Да, понял, ждём.

Пока ждали, рассвело. Контрразведчик первым делом к Илье.

– Ты их обнаружил, сержант?

– Я, сержант Сафронов. Похоже, они увидели Ордынцева, командира взвода нашего. Я сначала вскрик услышал.

– Что вы делали на нейтральной полосе?

– Всем взводом мины противотанковые ставили.

– Продолжайте.

– Ко мне один из этих направился, кинулся с ножом. Я сначала лопатой по руке ударил, потом в горло.

– Надо же, шустрый какой! У немцев в разведке подготовленные люди, а сержант его разделал, как повар селёдку. Молодец. Всё?

– Нет, мимо меня несколько человек пробежали, далеко, смутно тени видел. Дважды из «нагана» стрелял. Часовой на нашей стороне из винтовки пальнул. Потом красноармейцы прибежали.

– Стой здесь, я тело осмотрю.

Контрразведчика не было долго. Вернувшись, сказал.

– Зайди в землянку, показания подписать надо.

В землянке усадил за стол, которым служила дверь, снятая с какой-то избы, дал бумагу, карандаш.

– Пиши, так, как мне говорил. Внизу дата, подпись.

Илья написал, бумагу контрразведчику вернул. Тот пробежал глазами.

– Складненько. Вот что, сержант. В сапёрах мужикам в возрасте служить надо. А тебе сам бог в разведке служить велел. Ты как?

– Не против.

– Я с командиром разведки потолкую. Он тебя найдёт.

– Разрешите идти?

– Разрешаю.

Сапёры тело своего командира на плащ-накидке понесли, Илья следом шагал. Внезапно всё получилось, не ожидал. Если бы не реакция, не навыки, отработанные до автоматизма, сам бы сейчас на нейтралке лежал. Илья резко развернулся, вернулся в землянку капитана.

– Разрешите нож немецкий забрать? Если меня в разведку переведут, мне пригодится.

– Если для дела, бери. Твой трофей.

Илья ещё при осмотре тела немца обратил внимание на нож. В чёрных кожаных ножнах, ручка рифлёная, с выемками под пальцы, клинок смотрится хорошо. В деле его Илья не пробовал, но в разведку плохое оружие не берут, от этого жизнь зависит.

Сапёрам лопатой орудовать – не привыкать. Для Ордынцева могилу вырыли, завернули в кусок брезента, после полудня схоронили. Старшина водку выдал, фронтовые сто грамм. Но из-за убыли бойцов получилась двойная доза. Помянули лейтенанта. Строг был, но справедлив, не придирался из-за мелочей. Илье Ордынцева жалко было – молодой, неопытный, погиб нелепо.