Непрощенные - Андрей Муравьев, Анатолий Дроздов (2015)

Согнув голову в дверях, полковник вышел из блиндажа. Связист проводил его взглядом и закрутил ручку аппарата.

– Прохоров! – шепнул в микрофон. – К тебе сам!..

Полковник выбрался из траншеи и огляделся. На поляне, у края которой был вырыт блиндаж, царила суета. Воспользовавшись передышкой в боях, люди занимались насущными делами. В мелком подлеске застыли полуторки с откинутыми бортами – из них выгружали ящики с боеприпасами. Грузовики пришли ночью, ночью и уйдут. В небе темно от немецких самолетов, за одиночными бойцами гоняются, что говорить о машинах? Цепочка бойцов принимала ящики на плечи и тянулась по тропинке к линии обороны. У носилок, составленных рядами в тени деревьев, суетились мужчины и женщины в белых халатах, наброшенных поверх формы – готовили раненых к эвакуации. Обратным рейсом грузовики повезут их на аэродром. Ночью прилетят самолеты, выгрузят боеприпасы и заберут раненых. В Могилеве госпитали переполнены… В стороне группа бойцов копала яму для нового блиндажа. Вытертые до блеска о землю штыки лопат так и мелькали в воздухе. Саперы тащили к яме спиленные стволы молодых сосен – для наката. Пахло бензином, йодом, ружейной смазкой, но все перебивал густой аромат растопленной на солнце смолы. Июль, жара…

Велев охране оставаться на месте, полковник пересек поляну и подошел к высокой сосне, росшей у самой опушки. К стволу дерева были прибиты короткие перекладины из толстых веток – лестница. Рядом струился по чешуйчатой коре и пропадал в кроне телефонный шнур. Кутепов схватился за смолистую перекладину и подтянулся. Лезть предстояло высоко, но крепкий, жилистый полковник продвигался быстро. Под кроной дерева, в развилке веток, располагался НП – настил из досок с перилами, тщательно замаскированный сосновыми лапками. Кутепов взобрался на помост. Наблюдатель бросил руку к пилотке.

– Товарищ полковник! Ефрейтор Прохоров…

Полковник отмахнулся и потащил с шеи наблюдателя бинокль.

– Где?

Ефрейтор указал рукой. Кутепов поднес бинокль к глазам. Мощная трофейная оптика приблизила отдаленный лес к самым глазам. Полковник увидел грунтовую дорогу, пересекавшую чащу по направлению к шоссе. С высоты стоявшей на пригорке сосны в прогалах между кронами деревьев был заметен маленький, словно игрушечный танк с круглой башней и палочкой-пушкой. За собой он тащил тележку, в кузове которой сидели люди. Кутепов разглядел их головы и даже пересчитал их, однако ни цвета формы, ни звезд на башне танка не различил.

«Ну, и глаза у него! – подумал о наблюдателе. – Или мои сдают? Старый я…»

– Товарищ полковник! – шепнул Прохоров. – Гляньте правее!

Кутепов сместил бинокль. Лесная дорога выходила к шоссе; сбегала к нему с возвышенности и пропадала в балке за асфальтом. Сейчас эта балка была до отказа заполнена… Полковник присвистнул.

– Со вчерашнего вечера стоят! – подтвердил наблюдатель. – Я докладывал.

«Почему не атакуют? – думал Кутепов, пересчитывая немецкие танки. Их было не менее десятка; не приходилось сомневаться, что внутри балки прячутся и другие. – Нет боеприпасов? Это у нас их нет; немцам их словно из Берлина везут – по прямой дороге. Чего они ждут? Или кого? Этот танк? Тогда почему тот движется через лес? По шоссе было бы быстрее, да и безопаснее. Соблюдают секретность? Зачем? Балка и шоссе в низине, из наших окопов не просматриваются. Об НП на дереве немцы не подозревают, иначе сбили бы из пушки. Накрыть бы их самих – из гаубиц!» – мысленно помечтал полковник и вздохнул. Гаубицы в полку имелись, целый дивизион, а вот снаряды к ним кончились. Железная дорога к Могилеву перерезана, боеприпасы возят самолетами. Прошлой ночью снаряды не долетели, обещали следующей…

Полковник перевел окуляры на лесную дорогу. Танк был недалеко от опушки. «Сейчас все выяснится! – подумал Кутепов. – Если спокойно покатит к немцам, значит, провокация. Если же нет…»