Тараканы - Ю. Несбё (2012)

Они добрались до «Барклай Таиланд» к восьми часам, и улыбающийся охранник, с прической под Джими Хендрикса и аудиоплеером в ушах, пропустил их на подземную парковку. После долгих поисков Нхо наконец припарковался на единственном гостевом месте, между БМВ и «мерседесами», прямо у лифтов.

Сперва Нхо решил было подождать в машине, поскольку его норвежский ограничивался словом «спасибо», которому Харри научил его за чашкой кофе. На что Лиз с некоторым вызовом заметила, что «спасибо» всегда оказывается первым словом, которому белый человек пытается научить туземца.

К тому же Нхо не понравилось это место: все эти дорогущие тачки только притягивают к себе угонщиков. Пусть паркинг и оснащен видеокамерами, все равно нельзя надеяться на охранника, судя по тому, как он стоит и щелкает пальцами в такт музыке из плеера, пока открывается шлагбаум.

Харри поднялся на лифте на десятый этаж и вошел в холл «Барклай Таиланд». Представившись, он взглянул на часы. И подумал, что придется подождать Брекке, однако секретарша проводила его назад к лифту, провела карточкой по считывающему устройству и нажала на букву «П», объяснив Харри, что это «пентхаус». Затем она выскользнула из кабины, а Харри начал вознесение на небо.

Едва двери лифта открылись, как Харри увидел Брекке, стоящего посреди кабинета на сверкающем коричневом паркете. Брокер, опираясь на массивный стол красного дерева, прижимал к уху телефонную трубку. Другую он придерживал плечом. Все остальное в этом помещении было сплошное стекло. Стеклянные стены, потолок, журнальный столик, даже стулья и те стеклянные.

— Мы еще поговорим, Том. Будь осторожен, чтобы тебя сегодня не слопали. И, как условились, избавляйся от рупий.

С извиняющейся улыбкой взглянув на Харри, он поднес к уху другую трубку, мельком глянул на часы, мигающие на дисплее компьютера, коротко произнес: «Да» — и положил трубку.

— Что это было? — спросил Харри.

— Это моя работа.

— В чем же она заключается?

— Только что мне надо было обеспечить долларовый кредит для одного клиента.

— Большой? — поинтересовался Харри, обводя взглядом панораму Бангкока за стеклом: город раскинулся перед ними, наполовину затянутый смогом.

— Смотря с чем сравнивать. Думаю, потянет на средний годовой бюджет одной норвежской коммуны.

В этот момент зажужжал очередной телефон, и Брекке нажал кнопку селекторной связи:

— Примите сообщение, Шена, я сейчас занят.

И отпустил кнопку, не дожидаясь подтверждения.

— Много дел?

Брекке рассмеялся.

— Разве вы не читаете газет? В Азии валютный кризис. Все в штаны наложили и скупают доллары как сумасшедшие. Банки и брокерские конторы, что ни день, становятся банкротами, и народ уже начал сигать из окон.

— Но не вы? — спросил Харри, невольно потирая поясницу.

— Я? Я брокер, из стервятников.

И он помахал руками, изображая крылья.

— Такие, как мы, зарабатывают деньги независимо ни от чего, пока продолжаются торги и люди продают и покупают. Как говорится, «Showtime is good time»,[21] а сейчас шоу идет круглосуточно.

— Вы, значит, крупье в этой игре?

— Именно так, хорошо сказано, надо бы запомнить. А другие идиоты — просто игроки.

— Идиоты?

— Конечно.

— Я-то думал, что эти трейдеры довольно ловкие типы.

— Ловкие-то они ловкие, но все равно круглые идиоты. Вечный парадокс заключается в том, что чем они ловчее, тем больше суетятся на валютном рынке. А ведь они лучше других должны понимать, что постоянно выигрывать в рулетку невозможно. Пусть я не особо умнее их, но я, во всяком случае, понимаю такие вещи.

— Значит, вы, Брекке, никогда сами не садитесь за рулетку?

— Бывает, я делаю ставки.

— А это не превращает вас в одного из идиотов?

Брекке протянул Харри коробку с сигарами, но тот отказался.

— Разумно. Вкус у них омерзительный. Я курю их только потому, что положено. Потому что у меня есть деньги.