Утонувшие девушки - Лорет Уайт (2019)

– А мы не торопимся. – Кьель нарочито хозяйским взглядом прошелся по элегантной приемной. – Если вам здесь нужны двое копов до самого вечера, буду только рад. – И он втиснулся на диван между двумя явно богатыми дамами, которые отпрянули от него, как от завшивленного.

Секретарша незамедлительно встала.

– Одну минуточку. – Она поспешно скрылась в кабинете и вернулась несколько мгновений спустя: – Доктор Джекс уделит вам ровно десять минут, – сухо сказала она. – Сюда, пожалуйста.

Они прошли в кабинет. Огромный полированный письменный стол, книжные полки, на стенах – произведения современного искусства. На высоком комоде – фотографии в рамках. Кьель взял одну: средних лет блондин с редеющими волосами, зачесанными набок и залаченными до неподвижности – такое называют «переплюйчиком». Стройная брюнетка в свадебном платье с очень глубоким декольте, стоящая рядом, по виду вдвое моложе жениха. Готовая модель для каталога «Виктория сикрет» (по представлениям Кьеля, в жизни не державшего в руках этот каталог): коллагеновые губы «уточкой» и раскосые, кошачьи глаза. На следующей фотографии – парень лет двадцати двух, тоже блондин, сын Переплюйчика, предположил Кьель.

– Я так думаю, у него ребенок от первого брака и молодая жена, – поделился он с Лео. – А вторая супруга-то ненамного старше сынка!

– Третья супруга, – поправил его кто-то за спиной.

Детективы обернулись – Кьель даже не успел поставить фотографии обратно.

– Доктор Джон Джекс, – представился Переплюйчик. Сунув руки в карманы брюк, он остался стоять на пороге кабинета. – Чем могу помочь, детективы?

– Фейф Хокинг была вашей пациенткой? – спросил Кьель, аккуратно ставя снимки обратно на комод.

– У меня много пациентов, я не помню всех по именам.

Лео вынул из кармана флаер и показал Джексу:

– Вот эта женщина.

Дантист даже не посмотрел на фотографию, глядя в упор на Лео, а потом на Хольгерсена.

– Почему бы вам не перейти к делу, джентльмены? Я человек занятой.

– А мы вот просто выясняем, не вы ли привели в порядок ее зубы и кто за это платил, – отозвался Лео.

Доктор Джекс мазнул взглядом по флаеру, не изменившись в лице, и посмотрел на часы.

– Простите за раздражение, но уж вам-то должно быть известно, что я не имею права обсуждать пациентов или выдавать по ним финансовую информацию. Так что извините меня, но…

Кьель и Лео не двинулись с места.

– Она стала жертвой убийства, док. Все, что вы скажете, может помочь в расследовании.

– Очень жаль, конечно, но…

– Эта женщина, – Кьель сделал два быстрых шага к Джексу, оказавшись так близко, что почувствовал запах дорогого одеколона, – пришла к вам с улицы с метамфетаминовым ртом. Вы такие рты не забываете. Скажите нам только одно: кто вам заплатил за жемчужно-белые винирчики, и мы тут же уберемся и не будем вонять в вашей приемной!

Доктор Джекс сверкнул короткой и хищной улыбкой, обнажив прямые и безупречно белые зубы, однако глаза остались невыразительными и холодными.

– Могу лишь повторить: информация о пациентах конфиденциальна.

– Может, нам вернуться с ордером?

– Возвращайтесь, конечно. А пока – до свидания, джентльмены.

Когда Кьель и Лео шли через приемную, сидевшие там пациентки доктора Джекса без всякого стеснения строили им глазки.

Вновь оказавшись на улице под дождем, Кьель признался:

– Бесит меня этот тип.

– Зато мы нашли дантиста, – возразил Лео. – А бывшая метамфетаминщица черта с два смогла бы оплатить квартиру в новом комплексе или позволить себе услуги такого вот Жан Жака. Разве что она прошла элитный апгрейд…

– Может, сутенер раскошелился, чтобы ее малость отмыть, и зарядил на работу, чтобы отбить бабки? Судя по снимку из «Харбор-хауса», Хокинг стало просто не узнать.

Лео глянул на него снизу вверх, изогнув бровь:

– С каких пор мужики платят бешеные бабки, чтобы сунуть в пасть Медузе? Что-то я не просекаю.