Утонувшие девушки - Лорет Уайт (2019)

Они уже дошли до машины. Кьель, пискнув пультом, подытожил:

– Короче, без веских оснований шиш мы получим, а не ордер на изъятие финансовой документации доктора Переплюйчика.

– Значит, будем искать основания. – Лео открыл правую дверцу. – Ведь кто-то оплатил зубы Хокинг, и, готов спорить на мою задницу, Джекс знает кто.

Когда Энджи и Мэддокс приехали в загородный клуб «Оук Бей», уже начинало темнеть. Крытые теннисные корты сияли в декабрьских сумерках белым светом, как инопланетные летающие тарелки.

– Без ордера они не станут разговаривать о членах клуба, – сказала Энджи, когда они вошли через большие стеклянные двери. Пол в холле был выложен плиткой, а негромкой мелодии флейты вторили доносившиеся из зала тупые удары тугих ракеток о теннисные мячи. Изумительно сложенная блондинка-секретарша с бронзовым загаром улыбнулась при виде вошедших, показав идеально ровные, отбеленные зубы. Паллорино подумала, что загар получен в каком-нибудь из соляриев «Оук Бей».

Пока Мэддокс расспрашивал эту «мисс Швецию» о Джоне Джексе, Энджи, привлеченная звуками игры, заглянула в зал.

– Здравствуйте, – улыбнулась она тренеру, выходившему с корта в окружении группы подростков. Тренер лет тридцати шести, загорелый, с телом Адониса, был в дизайнерском спортивном костюме. Каштановые волосы с мелированием рассыпались в художественном «сёрферском» беспорядке. Энджи взглянула на его бейдж: – Серж Радикофф? Рада познакомиться. Я слышала, вы тренировали Рика Батлера?

Он прошелся глазами по фигуре Энджи и улыбнулся, дерзко глядя ей в лицо. Энджи не ошиблась – перед ней настоящий донжуан.

– У Рика прекрасные данные, это один из моих лучших учеников.

В речи Радикоффа слышался восточноевропейский акцент.

– Говорят, он – ваш протеже, а вы – его спонсор.

Серж обтер лицо концом белого полотенца, висевшего на шее, и отпил воды из бутылки.

– У Рика талант, он далеко пойдет, но без помощи он не смог бы себе позволить ни такого клуба, ни моих уроков.

Стоя у ограждения, Энджи смотрела, как какие-то молодые парни по очереди отбивают мячи, подаваемые теннисной пушкой.

– Значит, вы прославитесь за его счет. – Она повернулась к Радикоффу: – Джона Джекса тоже вы тренируете?

Радикофф замолчал. Несколько секунд тишину нарушал лишь гулкий стук мячей. Один вдруг ударился в ограждение рядом с ее лицом. Энджи напряглась.

– Я – тренер клуба, – ответил наконец Радикофф. В его взгляде появилась осторожность. – Мне платят, чтобы я учил тех, кто хочет заниматься. – Снова пауза. – А кто вы?

– Энджи Паллорино, – сказала она, широко улыбнувшись и протянув руку: – Полиция Виктории. Я слышала, Джекс играл с Батлером?

Радикофф быстро огляделся.

– К чему вы клоните?

– Джекс встречался с бывшей девушкой Батлера, Грейси Драммонд. Грейси убили, и мы сейчас выясняем ее передвижения и контакты за последние недели.

Радикофф вздрогнул.

– Но… это же не она «кладбищенская девушка», про которую говорили в новостях?

Энджи выдержала его взгляд.

– Драммонд приходила сюда смотреть, как тренируется Батлер. Здесь она, как я понимаю, и познакомилась с Джексом.

– А я при чем?

Краем глаза она заметила, что к ним направляется Мэддокс.

– Где можно найти Джекса?

Лицо Радикоффа тут же стало ледяным.

– Извините, мне не разрешается вступать в дружеские связи с членами или гостями клуба. И вообще, контрактом мне запрещено говорить о них.

Подхватив со скамейки спортивную сумку и ракетки, он зашагал прочь. Энджи смотрела ему вслед. Красивые ноги. Удивительно красивые ноги. И идеальная задница.

Мэддокс подошел и остановился рядом, проследив за ее взглядом. Энджи покосилась на него – синие глаза уже смотрели на нее. От него буквально волнами исходила странная энергия.

– А если бы это он вошел тогда в ночной клуб?

– Никогда, – тихо сказала Энджи, – больше об этом не заговаривай.