Верь мне - Энтони Капелла (2020)

– К этому мы еще вернемся. Незадолго до смерти жены Патрик встретил в баре молодую женщину. – Взяв книгу, она переворачивает страницу, чтобы отметить нужное место. – Помните?

Я киваю.

– Не могли бы вы сейчас найти это место?

Я знала: стихотворение, в которое столь пристально вглядывался в ту ночь Патрик Фоглер, называлось «Вино убийцы»:

Свободен я, жена скончалась.

Могу я вволю пить…[11]

– Когда мы возвращаемся в прошлое Патрика Фоглера, то обнаруживаем, что каждый раз неподалеку от его места жительства исчезают молодые проститутки. Нечасто. Всего лишь по одной или по две в год. Маловато, чтобы попасть в заголовки, потому что кого волнует исчезновение пары шлюх, верно? Но этого достаточно, чтобы установить закономерность: их тела редко находят, но когда находят – все они изуродованы именно теми способами, какие описаны в «Цветах зла» Бодлера.

Доктор Лэтэм вновь демонстрирует мне изображения – ужасные и навязчивые.

– Шанис Уильямс. Ее семь раз ударили ножом в сердце. Это преступление соответствует стихотворению «Мадонне», в котором Бодлер пишет:

Страсть черная! Грехов семь Смертных взяв скорей,

Палач с раскаяньем, семь сделаю Ножей

Отточенных и, как жонглер, без сожаленья,

Из всех твоих страстей взяв большую мишенью,

Вонжу я в Грудь твою кинжалов острие,

И Сердце я проткну дрожащее твое![12]

Джада Флойд. Ее грудь разрезана. Это преступление соответствует стихотворению, в котором Бодлер пишет:

Как мучимую грудь блудницы очень дряхлой

Целует и сосет развратник и бедняк,

Восторги тайные, спеша, воруем так

И выживаем их, как померанец чахлый…[13]

– Остановите меня, если услышали достаточно.

– Да, с меня хватит.

Однако доктор Лэтэм не прекращает показ изображений: еще одна фотография, потом еще.

– Жасмин Диксон, живот был вскрыт, как описано в стихотворении «Туша». Имани Андерсон, голова была жестоко обрита, как в стихотворении, в котором Бодлер сравнивает локоны своей любовницы с «черным океаном горящей Африки». Прешес Коулмен – проткнутая селезенка. Энни Вашингтон – то же самое. Бодлер написал на эту тему несколько стихотворений под названием «Хандра», а ведь это только те, кого нашли, помните. – Она нажимает на кнопку пульта, и экран милосердно темнеет. – Затем, после того, как четыре года назад Патрик женился на Стелле, убийства прекратились.

– С чего бы это? – спрашиваю я, больше чтобы отвлечься от того, что только что видела.

– Возможно, он пытался быть хорошим. Возможно, Патрик влюбился, или, не исключено, что он просто стал лучше. В любом случае, отсутствие убийств, совпадающих с крупным событием в жизни Фоглера, – еще одна тонкая нить, связывающая его с этой серией. – Доктор Лэтэм наклоняется вперед, и ее глаза пылают. – Дело не только в поимке убийцы Стеллы Фоглер, Клэр. Речь идет о поимке социопата. Вот почему я говорю, что это опасное дело.

– Что именно я должна буду сделать?

– Очень сложно сказать. Могу только сказать, кем вы должны быть.

– Придется импровизировать. – Я чувствую, как учащается мой пульс.

– Да, за исключением того, что в этой пьесе мертвые тела не встанут и не поклонятся, когда все закончится. Пожалуйста, поймите, Клэр: вам придется доверять мне больше, чем любому режиссеру или преподавателю по актерскому мастерству, с которыми вы когда-либо работали. Откровенно говоря, у меня все еще есть серьезные сомнения на ваш счет.

– Вдруг все только совпадение и Патрик невиновен?

Я все еще пытаюсь соединить ужасные фотографии доктора Лэтэма с веселым, интеллигентным ученым, которого я встретила в том баре.