Союз нерушимый? - Валерий Большаков (2020)

Машина закрутилась, пришла в движение. Слабые токи разбежались по проводам, отзываясь телефонными звонками в Николаеве, Киеве и Москве. Множество людей шерстило трудовые книжки и личные дела, задавало наводящие вопросы и получало уклончивые ответы. Информация по «дяде Степе» копилась быстро, обещая сделать тощую папку пухлой.

«Дублерка» заехала в больничный дворик, и Ершов притормозил у баклаборатории.

– Начали, Гриша, – отрывисто сказала Марина, покидая машину.

Ее напарник чуть-чуть задержался, чтобы успеть стереть с губ глуповатую улыбку – Исаева использовала уменьшительное от сурового «Григорий»! Звучит почти ласково…

– Накинь халат, – сказал он, расправляя и встряхивая белое одеяние.

– Да, не помешает… Нам сюда.

Придерживая наброшенный халат, Марина открыла тугую дверь на пружине и вошла в больничное здание, пропахшее лекарствами и хлоркой. В тесных коридорах первого этажа толпились люди, занимая очередь в рентген-кабинет или на физиопроцедуры. На беленых стенах, до половины закрашенных в жуткий зеленый, висели самодельные плакатики, пугающие пациентов диабетом, гипертонией и прочими хворями.

За дверью с краткой табличкой «ЭКГ» ожидал своего выхода младший лейтенант Вальцев, настолько походивший на Миху, что Исаева даже вздрогнула. Лукич, который сочетал с должностью аналитика способности гримера, поработал на славу – черный паричок лег на голову младлея как собственная прическа, закрывая уши и почти касаясь плеч, а искусственная горбинка придала лицу Вальцева немного хищное, даже зловещее выражение – недаром всех колдунов в мультиках рисуют с ястребиными носами.

– Похо-ож… – уважительно протянула Марина.

– Правда? – немножко нервно отреагировал младлей.

– Правда-правда!

– Максим, поспокойней, – сказал Ершов. – Тебе только показаться нужно, и все. Да и не факт, что он вообще придет!

– Волнуюсь! – Вальцев развел руками. – Будто мне на сцене выступать. Вот же ж… А точно похож?

– Точно, – насмешливо стрельнула глазами Исаева. – Губы только тонковаты.

– А я их масочкой! – Младлей стал неумело завязывать узелки, закинув руки за голову.

– Дай я завяжу! – не выдержала Марина. Затянув узелок, она сказала: – И пусть он услышит твой голос.

– Вот такой? – прогнусавил Вальцев.

– Нет, это как-то чересчур, полегче надо. И чуток сиплости.

С минуту порепетировав, Максим добился нужного звучания. «Режиссер» осталась довольной.

– Марина… – задумчиво проговорил Григорий. – А не сыграть ли мне роль второго плана? Для убедительности?

– Давай! – оживился Вальцев. – А то одному как-то…

– Ну, попробуй… – сказала Исаева неуверенно.

– Я быстро! – подхватился Ершов. Ему хватило минуты, чтобы натянуть белый халат и шапочку. Фонендоскоп на шею, зеркальце на лоб… Чем не терапевт?

– Ну все, ждем.

– А если он пойдет на контакт? – повязка чуть приглушала голос Вальцева.

– Мы же обговорили все темы с утра! – Марина сказала это мягко, но с явным оттенком нетерпения.

– Да нет, я помню… – стушевался Максим. – Просто…

Резко, с противным дребезгом зазвонил телефон. Исаева схватила трубку первой, опережая Вальцева.

– Алло?

– Объект движется по улице Жданова к больнице.

– Понятно. Продолжайте наблюдение.

– Есть!

Положив трубку, Марина скомандовала:

– Готовность раз! Макс, дуй в вестибюль. А мне лучше исчезнуть.

Ершов кивнул и отворил дверь, придерживая для Марины. Вернувшись к машине, Исаева юркнула внутрь, тут же включая рацию. Зашипело, и молодой голос произнес:

– Два-три-семь, Два-три-семь, ответьте Два-три-пятому. Дайте вашу точную настроечку.

– Два-три-пять, мы на Жданова, – с ленцой отозвался эфир. – Ориентир – угол Тракторной… У зеленого «жигуля» – остановка… У нас выход объекта, он скоро будет на точке!

– Вызываю Два-три-пятого. Груз приняли. Зеленые «Жигули» отъезжают.