Покоренная сила - Евгений Красницкий (2016)

Голос у матери был настолько стервозный, что даже дед удивленно вылупился на невестку.

«Бьюсь об заклад, сэр Майкл, что и во второй раз Листвяна опять принесет что-то не то! Леди Анна откопала томагавк и вышла на тропу войны. Трепещите! Блин, с этими бабьими разборками с мысли сбился.

Значит, так: Дмитрий командует десятком латников. Подъезжает, выстраивает прибывших учеников в одну шеренгу и держит в ожидании, пока господин старшина освободится и займется своими новыми подчиненными. Потом подъезжаю я и… в соответствии с вышеуказанным.

Заодно решаются третья и четвертая задачи. Пока мы встречаем Никифора, десяток в доспехах демонстрирует дисциплинированность и строевую подготовку. Подъезжаю я, Дмитрий отдает рапорт… ну и прочие армейские прибамбасы».

– Готово, деда!

– Ну, излагай.

– Перво-наперво, показываем, что отношения между боярством и купечеством в Ратном такие же, как и в Турове. Тем более что боярство мы не худородное, как-никак с князьями в родстве состоим, хоть и в дальнем.

– Кхе…

– А они – даже и не купцы, а купеческие дети и племянники всякие. Небо и земля, у Никифора на ладьях груз и поценнее может оказаться. Поэтому ты выезжаешь на берег в парадном облачении, разговариваешь только с Никифором (можно еще и с Ходоком), а на отроков даже и не смотришь.

– Кхе, ладно. А дальше?

– А дальше подъезжаю я. Но не из ворот, а со стороны, вроде как на учении мы были где-то. Я, Петька и Роська без доспехов, в красивой одежде, как и положено воеводскому внуку с «ближниками». А следом…

– Ты чего вылупилась? Принесла? – мать обращалась к Листвяне, стоявшей у дверей и, что называется, превратившейся в слух. Было похоже, что Мишкино описание ритуала встречи ее чрезвычайно заинтересовало.

«Точно: в боярыни метит, курва! Заранее на ус мотает, как себя вести надо».

– Ты что принесла? Разве такой иглой это шьют?

«Ну вот, я же говорил!»

Что еще пришлось бы выслушать Листвяне, осталось неизвестным. Лопнуло терпение у деда.

– А ну, хватит! Мне еще тут бабьих тряпок-иголок не хватало. Анька, уймись! А ты ступай, не до шитья нам. Пошла! Устроили тут, едрена-матрена. Ну ладно, она не понимает, а ты-то, Анюта!

– Прости, батюшка, – мать была само смирение. – Не подумала.

– Не подумала, не подумала… А надо было! Михайла, дальше давай!

«Ага, Листвяне, похоже, собираются состряпать имидж дуры и неумехи. Что ж, дамам видней, но я на месте деда этим бы пренебрег…»

– Михайла! Я сказал: дальше давай.

– Дальше за мной и ближниками едет десяток ратников Младшей стражи. Рядовым ратникам красивые дорогие доспехи и не положены. Я с «ближниками» остаюсь около тебя и Никифора, здороваемся, разговариваем, а Дмитрий с десятком подъезжает к новым ученикам, строит их и ждет, пока я освобожусь. Потом я подъезжаю к ним, Дмитрий докладывает, я их осматриваю, спешиваюсь и бью морду самому сильному на вид.

– Мишаня! – мать то ли притворялась, то ли была искренне удивлена. – Зачем же драться-то?

– Молчи, Анюта, – дед, как профессионал, сразу схватил суть предложения. – Правильно все, так и надо. Если он самого сильного побьет, то и остальные ему подчинятся, не надо будет каждого в отдельности в разум приводить.

– Батюшка, так он же одежду праздничную запачкает! Или порвет.

– Баба!!! – дед, казалось, просто взорвется от возмущения. – Тебя зачем позвали? Послушать и все приготовить. Порвет – зашьете, замажет – выстираете! Дело важнее тряпок!

– Прости, батюшка, все сделаю, как прикажешь…

– Еще бы ты не сделала!

«Что за ерунда? Если она Листвяне имидж портить взялась, так чего ж сама-то дурой выставляется? Прекрасно же все поняла и без объяснений. Нет, тут какая-то игра потоньше, сразу и не врубишься. Блин, да сколько ж сидеть-то еще будем?»

– Деда, так что с моей придумкой? Понравилось?