Выдохшиеся - Арианна Хаффингтон (2019)

На самом деле – довольно не маленькая. В действительности на свете нет ничего более поучительного для жизни, чем смерть. Если мы хотим иначе сформулировать, что значит преуспевать, нужно, чтобы мысль о неизбежности смерти стала неотъемлемой частью повседневной жизни. Невозможно понять, что значит «живой», не понимая, что такое «мертвый». Смерть есть непременное условие жизни. Не успев родиться, мы тут же начинаем умирать. Отведенное нам время столь бесценно именно потому, что оно ограничено. Можно жить, лихорадочно стараясь запастись деньгами и властью из безотчетного желания подстраховаться на случай неминуемого. Однако ни деньги, ни власть не более долговечны, чем мы сами. Да, разумеется, можно оставить детям наследство, но можно также поделиться опытом полноценно прожитой жизни, приобретенной мудростью и способностью удивляться. Чтобы по-новому определить понятие успеха, нужно пересмотреть наши взаимоотношения со смертью.

Хорошо помню, как тщательно я готовилась к своим родам: ходила на курсы для беременных Ламаза, занималась дыхательными упражнениями, без конца что-то читала на эту тему. Как странно, подумала я однажды, часами учиться, как привнести новую жизнь в этот мир, и при этом тратить едва ли больше минуты на то, чтобы научиться, как его покинуть. Почему в нашей культуре нет места подготовке к уходу из жизни с благодарностью и достоинством?

Мы с явной одержимостью используем социальные сети, чтобы увековечить все события своей жизни, как будто запечатлевая все происходящее на фотографии, чтобы сделать жизнь менее эфемерной. В действительности же, хотя следы виртуальной личности, может быть, и задержатся в прошлом чуть дольше нашей физической оболочки, они столь же недолговечны.

Помню один разговор во время ужина в Нью-Йорке, когда во время отпуска было модно посещать египетские храмы на Ниле. Я сидела рядом с человеком, только что вернувшимся из одной такой поездки. «Рамзес, – с недоумением заявил он мне, – провел всю жизнь, готовясь к смерти». Окинув взором сидящих за столом, я подумала, что такой выбор был, безусловно, гораздо разумнее нашего: мы-то живем, отчаянно делая вид, что смерть никогда не наступит. «Наверное, они о чем-то догадывались, – заметила я, – мне кажется, жить, как будто смерти нет, значит упускать нечто важное». «Смерть нагоняет на меня тоску, – бросил он с презрением, вызвав одобрительный отклик окружающих, – в Центральной Европе для этого есть кофейни, где подают специальный «кофе с характером» и ведут задушевные разговоры о жизни после смерти. Есть что-то очень унизительное в таких откровениях. Лично я ничего больше не хочу узнать о себе». Все с облегчением рассмеялись, а наша идеальная хозяйка, как по команде, переменила тему разговора.

Однако перестать говорить на тему смерти становится все труднее, и все труднее верить в роскошное одеяние голого короля, поскольку представление об успешной жизни обходится нам все дороже, а ее стоимость становится все более ощутимой.