Разум - Дэниэл Сигел (2019)

Это путешествие, сочетающее научные, объективные результаты с субъективной реальностью разума, подразумевало, что, вероятно, существует прямая связь между разумом, отношениями и мозгом. Разум и материя формируют друг друга. Казалось, что нет необходимости в часто постулируемом разделении, которое следует из этих языковых пакетов. Энергоинформационный поток соединял все три элемента: разум, тело и мозг, а также отношения.

Но как широкое концептуальное понимание сочетает молекулы и разум, нейроны и нарративы? В чем заключается суть, соединяющая разум, мозг и отношения? Я задумывался об этом еще до Десятилетия мозга, до работы с группой ученых, которые обнаружили отсутствие общего определения разума, и до представления, что разум может быть эмерджентным процессом самоорганизации, возникающим из энергоинформационного потока внутри и между. Самоорганизация не только возникает, но и регулирует этот поток.

В этих вопросах, в отношениях, которые складывались у меня с пациентами и исследователями, и в научных идеях было нечто, напоминающее море взаимосвязанной информации, какая-то общая энергия. Я знаю, звучит странно, но это своего рода энергоинформационная атмосфера — разумосфера, как я в шутку назвал ее, — которая окружает нас и проникает в нас с невидимой атмосферой энергетического потока, формирующей мироощущение. Созвучная идея, о которой я узнал годы спустя, — ноосфера[64] (Levit, 2000). Как рыба в океане или птица в небе, которые обращают мало внимания на окружающие их воду — аквасферу — и воздух — атмосферу, — мы часто не отдаем себе отчета, что информация омывает нас в ноосфере. Что если разумосфера не просто влияет на нас, мы не просто «дышим» ею, а, скорее, возникаем из нее, если разум действительно появляется из энергоинформационного потока? Может ли переживание разума зарождаться не только внутри нас, но и из каких-то аспектов этого моря энергии и информации, вероятно, создавая наш разум как эмерджентный источник психической жизни? Разумосфера, видимо, включала бы не только информацию, но и всеобщий обмен энергией и информацией — соединяющий нас, а не просто служащий источником стимулов. Разум, таким образом, по-настоящему погружается в отношения, а не просто обретает чувствительность для этих форм входящих сигналов.

Тем утром я ходил по тропинкам Калифорнийского университета в Беркли. Тридцать лет спустя, во втором десятилетии XXI века, я как будто чувствую, что шумные студенты жили в разумосфере, наполнявшей их идеями. Место обучения и даже общество окружают нас морем информации, создаваемой паттернами потока энергии, который формирует нашу личность и ее раскрытие. Однажды дочь пригласила меня на урок, посвященный экологическим системам. Профессор Пол Файн определяет их как сложные системы, объединенные топографическим единством земли, воды и воздуха, который простирается над конкретным участком в определенный период времени. Но на уроке я узнал массу нового — и из комментариев дочери, и от учителя. Нужно было запомнить названия деревьев в местных экосистемах, которые дети посещали. Задание было не из легких: преподаватель даже процитировал своего учителя Бертона Барнса, рассуждавшего, как трудно было выучить эти слова. Перечислю эмоции, которые иллюстрируют нормальное состояние при подобном занятии: отрицание, гнев, жалоба, растерянность, принятие, затем смирение и, наконец, радость. Я знаю, что глубокое погружение в разум тоже может казаться пугающе сложным, но надеюсь, мы уже дошли до стадии радости или, по крайней мере, приближаемся к ней.