Разум - Дэниэл Сигел (2019)

Здесь возникает важный вопрос. Субъективное переживание — это часть того, что есть разум, ощущаемая текстура жизни, которую мы испытываем как часть осознанного существования, однако разум находится и за пределами сознаваемого и тем самым не имеет ощущаемой текстуры. А если имеет? Если предположить, что субъективное переживание — ощущаемая текстура жизни или что-то в этом роде, разве не нужно сознавание, чтобы ее ощущать? Можно ли иметь субъективность вне сознания? Если ответ отрицательный, это означает, что обработка информации, происходящая вне сознавания, существование которого подтверждается множеством эмпирических исследований, не то же самое, что субъективный опыт. То есть опыт, как и смысл, существует, даже если мы этого не осознаём.

Мы в основном понимаем, что разум отчасти возникает из социального поля, находящегося за пределами нашего контроля. Но у некоторых людей ужас возникает и в ситуации, когда они узнают о мощном влиянии вещей, источник которых находится вне сознательного опыта, ведь существование такого неосознаваемого влияния означает утрату контроля. Тому, кто хочет держать все под контролем, угрожают и неосознаваемые влияния изнутри, и социальные — извне. Наличие внутренней и внешней психических реальностей означает, что мы не в полной мере имеем власть над собой, не выступаем единовластными начальниками над собственным бытием. Разум как будто имеет свой разум. Иногда это понимание появляется в подростковом возрасте.

В пубертатный период мы впервые задумываемся о жизни. Начинаем видеть, что мир, который нам вручают, не обязательно тот, в котором мы хотели бы жить. И многие из нас, перейдя от подросткового поиска новизны и творческих исследований к ответственности более взрослого возраста, оставляют это занятие, приписывая его незрелости или подростковому бунту, теперь неуместному. В книге «Вне зоны доступа»[41] я предлагаю способ исследовать критически важные проблемы и возможности этого существенного отрезка жизни. При обучении подростков этим идеям очень отрадно видеть, что они открыты для рассмотрения подобных глубоких проблем нашего бытия — что и кто мы есть.

Может быть, взрослым тоже полезно осознать, что эту эмоциональную искру, эту страсть к жизни необязательно подавлять жизненными обязательствами, когда удается найти свою нишу в мире и подстроиться под чужие ожидания. Суть подросткового возраста[42] — это искрящие эмоции, социальная вовлеченность, поиск новизны и творческое исследование. Это суть времени роста и перестройки головного мозга, которая продолжается до тридцати лет, и она поможет взрослым поддерживать рост мозга в течение всей жизни.

Если освободить в жизни место — минуты и часы одиночества, более продолжительное время в выходные или длительный перерыв в рутинных заботах, — получится найти возможность рефлексивно поразмыслить над тем, где вы сейчас находитесь, и увидеть стремление разума к ясности, новой жизни. Я именно так поступил в двадцать с небольшим лет, учась на медицинском факультете. Однако уделить время, чтобы пересмотреть жизненный путь, важно в любом возрасте. Необходимо найти место для внутренней рефлексии, или размышлений о себе, для «внутреннего времени» — точно так же, как должно быть «свободное время», отдых от ежедневного выполнения чужих и собственных ожиданий, — чтобы найти новый способ идти по жизни.

Как видно по скромному набору историй времен моего обучения в медицинском вузе, иногда пробуждение не основано на логических рассуждениях. Порой призыв к ясности среди смущения звучит из мудрости тела, души и интуиции, образов и чувств, мыслей, которые могут казаться иррациональными или просто игнорируются. Настройка на эти нерациональные сигналы и поиск их смысла могут стать самым рациональным и важным движением, какое только удастся сделать.

Смысл не в том, чтобы уйти в себя, а в том, чтобы открыться для самопознания и исследования своей личности.