Таинственный остров - Жюль Верн (1984)

Все эти восемьсот зерен, за исключением пятидесяти, отложенных про запас на всякий случай, решено было немедленно посеять на новом поле и ухаживать за ними так же тщательно, как и за первым, единственным, зерном.

Предназначенное для посева место сначала тщательно очистили от сорняков, вскопали и огородили высоким и прочным забором из заостренных досок и кольев, так что животные не могли через него перескочить. Урожаю могли навредить только птицы, но, чтобы держать птиц на приличном расстоянии от пашни, Пенкроф расставил по всему участку вертящиеся трещотки и страшные пугала. Наб с восторгом любовался этими произведениями богатой фантазии моряка. Затем провели рядами борозды и посадили драгоценные семьсот пятьдесят зерен, а остальное должна была доделать уже природа.

Едва только колонисты успели достроить мост, как уже на другой день, 21 ноября, Сайрес Смит приступил к работам по прорытию нового канала, но сначала начертил его план на местности на всем протяжении от южного угла озера Гранта до поворота реки Милосердия. Сверху фута на два-три лежал рыхлый слой перегноя, а ниже – гранит. Поэтому пришлось снова готовить нитроглицерин, и он произвел обычное действие. Меньше чем за две недели в гранитной массе плато Дальнего Вида был вырыт ров шириной двенадцать и глубиной шесть футов. Точно так же с помощью нитроглицерина было сделано отверстие для стока воды в гранитном берегу озера. Вода с шумом устремилась в новое русло и образовала небольшой, но многоводный поток, ставший притоком реки Милосердия. Колонисты назвали его Глицериновым ручьем. Как и предупреждал инженер, уровень воды в озере понизился, но очень незначительно. Наконец, чтобы сделать плато Дальнего Вида совсем недоступным, значительно расширили русло прибрежного ручья на севере. Для того чтобы не осыпался песок, по обоим берегам забили двойной ряд небольших свай и загородили пространство между ними досками.

В первой половине декабря все эти работы были закончены, и плато Дальнего Вида, имевшее вид неправильного пятиугольника периметром около пяти миль, окруженное со всех сторон водой, могло считаться совершенно защищенным от нападения хищных животных.

Весь декабрь, соответствующий июню Северного полушария, стояла очень сильная жара. Несмотря на это, колонисты не хотели откладывать осуществление своих планов и принялись за устройство птичника.

Нечего, конечно, и говорить, что, как только плато Дальнего Вида было окончательно загорожено, мастер Юп получил свободу. Он успел привыкнуть к своим хозяевам и не проявлял никакого желания убежать. Это было ловкое и очень сильное животное, отличавшееся кротким нравом. Никто не мог взобраться по лестнице в Гранитный дворец быстрее и лучше обезьяны. Колонисты понемногу начали приучать Юпа к труду: он собирал и носил дрова, возил в тележке камни, валявшиеся на берегу Глицеринового ручья, которые ему поручено было убрать.

– Это еще не настоящий каменщик, а пока только «обезьяна»! – шутил Герберт, намекая на прозвище, которое каменщики дают своим подмастерьям. Действительно, трудно было придумать какое-нибудь более подходящее прозвище.

Под птичник отвели на юго-восточном берегу озера площадку в двести квадратных ярдов. Местечко огородили и застроили хижинами и навесами. Хижины, сплетенные из ветвей, были разделены на несколько отделений. Теперь дело было только за жильцами.