Наследник из Калькутты - Роберт Штильмарк (1958)

Смуглый человек, в черном плаще, соскочил, потрясая небольшим саквояжем, с подножки дилижанса перед гостиницей «Белый медведь». Он обогнул здание бультонского собора и, насвистывая французскую песенку, устремился по направлению к порту. На улице Портового Маяка человек взлетел по грязной лестнице на второй этаж неуютного дома, населенного разношерстным народом. В полутемном коридоре он столкнулся с хозяйкой квартиры, у которой снимал две комнаты с окнами на улицу.

– А, мистер Алекс Кремпфлоу, наконец-то мы вас дождались домой!

По тону хозяйки можно было заключить, что она благоволит к этому жильцу. Почтенная женщина проследовала за приезжим в его покой и немедленно принялась смахивать тряпочкой пыль, осевшую на всех предметах за время отсутствия мистера Кремпфлоу.

– Непременно запрещу верхним жильцам устраивать эти дикие пляски и топать ногами. Видите, штукатурка осыпалась на все ваши вещи, мистер Кремпфлоу… За последние два месяца вас чуть не каждый день спрашивал какой-то мистер Гримльс.

– Да, я немного запоздал с возвращением. Ведь живешь один раз, мэм, а я вернулся из Парижа… Как поживают ваши жильцы? Что нового?

– Все по-прежнему, мистер Кремпфлоу. Только мистер Френк Вилерс уже два месяца как отправился в далекое путешествие. Хороший он жилец, вроде вас. Мистер Вилерс нанялся на транспорт «Омега» и отправился воевать в Америку…

– Хорошо, спасибо за новости, мэм. Пошлите-ка мне вашего мальчика, надо растопить камин… Сбегай в таверну «Чрево кита», – сказал жилец юному служителю хозяйки, – и закажи для меня у мистера Крейга рому и корицы для грога. Пусть он пришлет мне все это со своим рассыльным.

Когда все заказанное мистером Кремпфлоу появилось на столе, он потребовал у хозяйки сахару и горячей воды. Приготовлением напитка он занялся сам. При появлении хозяйки с горячей водой он небрежно скомкал счет из таверны и бросил его в камин. Хозяйка отправилась за обедом для жильца.

– Вудро редко покидает свою стойку, – пробормотал мистер Кремпфлоу. – Сегодня, в шесть вечера, он зовет в уютный домик. Венсли и Гримльс тоже будут там. Что ж, это теплые ребята. Видно, у старика есть для меня что-нибудь настоящее. Без хорошей работы и жить-то на свете скучновато!

Отпустив последнего клиента, Ричард Томпсон велел своему старшему клерку Дженкинсу повесить над входом в контору белую дощечку с надписью «Закрыто» и запереть двери. Был ноябрьский субботний вечер, и адвокат имел все шансы провести его остаток не без удовольствия.

– Три – всегда было моим счастливым числом, – говорил он, обращаясь к мраморному Меркурию на медной подставке. – Дай-ка я сам на прощанье сотру с тебя пыль, летучий посланец богов и покровитель торговли! Сегодня, мой дорогой божок, я хотел бы обладать твоими крылатыми сандалиями! Сердце подсказывает, что нынче – большой день моей жизни. Мой дорогой покойный отец от души одобрил бы третий выбор своего Ричарда. А она… О, ее глаза так ясно говорят, что она ждет только моего решительного слова! Сегодня оно будет произнесено!

В этот вечер семейство мистера Томаса Неттера, начальника бультонской таможни, тоже находилось в нетерпеливом ожидании. Все взоры были устремлены на старшую дочь, мисс Люси, девицу двадцати четырех лет, любительницу грустных стихов, рыбной ловли и остро приправленных уксусом соусов. Нетерпение в домике таможенного чиновника было понятным, ибо мистер Томпсон многозначительно просил разрешения приехать в субботу для важной беседы с Люси и ее отцом.

Даже без крылатых сандалий римского бога адвокат понесся домой с предельной скоростью и в пути награждал угрюмого Флетчера шутливыми толчками в спину. Тот, почуяв возможность некой дополнительной мзды на лишний стаканчик, погонял рыжую кобылку изо всех сил.