Крушение империи - Роман Злотников (2022)

Десять дней пролетели незаметно. Мы гуляли по Парижу – площадь Звезды с Триумфальной аркой, Елисейские Поля, улица Риволи, Лувр, Эйфелева башня, Монмартр, Гран-Бульвары, Опера Гарнье. В прошлой жизни мы с Аленкой были в Париже несколько раз. Первый – всей семьей. Остановились в небольшом отельчике, уровня три звезды плюс, в квартале от Гран-Бульваров, и целыми днями пропадали на экскурсиях. Кроме самого Парижа побывали в Версале, Фонтенбло, Шантийи, Шенансо, Амбуазе. Ну и, конечно, свозили детей в местный Диснейленд. А на лестнице, ведущей к базилике Санкре-кер, Аленку с дочей пытались развести какие-то негры, нахально навязав им на руки фенечки и начав агрессивно требовать денег. Я их шуганул, и они убежали, обозвав меня расистом… Так что во время этих прогулок я еще слегка и поностальгировал. О прошлом. И Изабель это заметила.

– Рома, а ты уже когда-то был в Париже? Ну, кроме как на том марафоне.

– Я? Нет, конечно! А что?

– Ну-у-у… мы сейчас ходим по тем местам, где ты в прошлый раз не был, все удивляются и восхищаются, а у тебя такой вид, что ты уже здесь бывал и сейчас вспоминаешь.

Я напрягся. Блин, этого мне еще не хватало…

– Дело в том, что это правда, – с этими словами я уверенно улыбнулся. – Я много читал про ваш прекрасный город. Смотрел фотографии. Ведь Хемингуэй написал, что, увидев Париж, можно уже и умирать… Так что я с ним действительно знаком. И у меня такое чувство, как будто я на самом деле гулял по его улицам. Потому что сейчас узнаю уже виденное. Кусками, конечно… причем наиболее известными, но-о-о… у меня хорошее воображение. Я же писатель! Так что… Ха! А вон там, за поворотом, должно быть кабаре «Лапин Ажиль», в котором любили бывать Пикассо, Поль Верлен, Ренуар! Точно – вот оно!

О деле мы с мсье Жераром поговорили на следующий день после его возвращения из поездки. Как выяснилось, он летал в США. И поездка оказалась для него не слишком удачной. Так что вернулся он не в духе. Но на следующий день слегка оттаял.

Узнав о планах товарищей «наверху» на серию, он слегка поморщился.

– Понимаешь, Роман, я не вижу за этим особенных перспектив. После того как СССР ввел войска в Афганистан, отношение к вашей стране, в той среде, которой была бы интересна подобная серия, уж извини, изменилось в сторону негатива. Так что я просто не вижу у нее коммерческих перспектив, – начал он, после чего замолчал, некоторое время подумал, а потом задумчиво произнес: – Хотя-я-я… конкретно твою книгу я, пожалуй, могу и издать. У тебя в прошлом году была хорошая пресса. Да и на экране ты смотришься вполне фотогенично. А уж если сумеешь выиграть Парижский марафон в следующем году, то с продажами все может получиться очень неплохо. Но что касается всей серии… – он покачал головой.

Со знаменитым дедом Изабель мы встретились дважды. Один раз он пригласил нас пообедать в знаменитый ресторан «Жюль Верн», расположенный на втором этаже Эйфелевой башни (как цветисто выразился при этом маэстро Норден – «совершим путешествие от одной башни к другой»), а второй – устроил нам ужин на своей вилле в пригороде Парижа. Кроме того, он подарил всем по вещи из своей коллекции. Мужчинам достались роскошные свитера, а женщинам – брючные костюмы или комплекты из юбки и жакета. Причем не только присутствующим, а всем. То есть и тем членам семьи, которые остались дома. Правда, коллекция была прошлогодней, но сам факт обладания вещью из коллекции самого Пьера Нордена уже переводил нас в разряд небожителей, имеющих доступ к абсолютному эксклюзиву… Впрочем, наши женщины к таким «небожителям» были приобщены еще со времен моей прошлой поездки. Ну, когда я приволок Аленке чемодан от Изабель. Большая часть привезенных вещей, естественно, ни на кого, кроме нее, не налезла, но всякие там шарфики/шали/парео пошли по рукам практически сразу же.